Блиндажные крысы - стр. 36
– Да мне как-то… – я с искренним равнодушием пожал плечами. – Что вы собираетесь со мной делать?
– Все как обычно, – дружелюбно улыбнулся Никита. – Исполним три желания и отпустим. Начнем прямо сейчас: нет ли желания перекусить? Обычно после таких переживаний люди испытывают прямо-таки дикое чувство голода.
– Очень мило, – равнодушно отметил я. – Сначала доведем узника до предынфарктного состояния, потом покормим. Это что, у нас такая обязательная программа?
– Саша, ты сам ведь виноват! – с чувством воскликнул Никита. – Ну сказал бы, что у тебя клаустрофобия, никто бы тебя в «стакан» не пихал, посидел бы спокойно в коридоре. Если хочешь знать, многие «клиенты» со стажем сами туда просятся.
– Да неужели? Эти «клиенты», они что – сумасшедшие?
– Это своего рода релакс такой, – вмешался грустный тип в халате. – Подумать, подремать, ненадолго самоизолироваться от шумного мира. Эффект почти что как в барокамере.
– Да в гробу я видал такой релакс, – пробурчал я. – Вы врач, что ли?
– Так точно.
– А вы сами там бывали?
– Я каждый день провожу в «стакане» по полчаса, – не моргнув глазом заявил врач. – В обеденный перерыв, после приема пищи. Очень, знаете ли, расслабляет…
Тут ко мне потихоньку стали возвращаться чувства, и, как ни странно, одним из первых было чувство неловкости. Это что же получается, я псих? Оказывается, нормальные люди сами ходят в этот замечательный «стакан», а я там едва не умер!
– Гхм-кхм… Ну, полчаса бы и я спокойно просидел.
А вы попробуйте…
– Тридцать две минуты, – сообщил Никита.
– В смысле? – не понял я.
– Причем тридцать две – это вместе с процедурами и перемещением, – уточнил Никита. – Если все вычесть, «чистое время» нахождения в стакане составит немногим более двадцати минут.
– Да ладно врать-то! – вяло возмутился я. – Я там был как минимум…
– Смотри сам, – Никита с готовностью протянул мне часы. – Когда вышел из кабинета, помнишь?
Нет, вот именно это время не засекал – не было возможности. Но точно помню, сколько было, когда обыскивали: отдавая часы, машинально посмотрел на циферблат. Так вот, в тот момент было без четверти десять вечера.
А сейчас половина одиннадцатого.
– Не может быть… – в самом деле, после всего, что я пережил, в это было невозможно поверить. – Я думал… Думал…
– Вы полагали, что провели там как минимум сутки? – подсказал врач.
– Эмм… Ну, в общем… – я полагал, что провел там годы, но вам об этом не скажу, а то еще, чего доброго, посчитаете полным психом и отправите в соответствующее учреждение на лечение. – Эмм… В общем, я думал, что прошло гораздо больше, чем полчаса.
– Это нормально, – успокоил меня врач. – «Счастливые часов не наблюдают» – это когда человеку хорошо. Время летит как птица, люди удивляются, надо же, годы мелькают словно дни. В случае, когда человек страдает, все происходит с точностью до наоборот. Если страдания усугубляются какими-то привнесенными факторами и приобретают характер мук, возникает устойчивое ощущение, что время остановилось. Тогда минуты кажутся вечностью.
Мне стало стыдно и досадно. Нет, я категорически против такой постановки вопроса. Это я тут пострадавший! Меня против моей воли ввергли в узилище, потом сунули в «стакан», где я жутко страдал, а теперь, выходит, я вел себя как полный психопат, да к тому же еще и… гхм… в общем, хожу теперь в казенной одежде.