Благословение небожителей. Том 3 - стр. 34
– Я…
Хуа Чэн терпеливо ждал. Но что тут сделаешь? Не начнёшь же с серьёзным лицом оправдываться и похваляться своей мужской силой? Принцу только и оставалось сказать:
– Я наелся.
Он действительно наелся. Поспешно встав из-за стола, Се Лянь вышел из трактира. Толпа демонов устремилась следом, протягивая с заботой приготовленные лакомства. Они вопили не умолкая:
– Господин, господин! Вы доедать-то будете?
Хуа Чэн тоже побежал за ним, на ходу обернулся на демонов и крикнул:
– Прочь!
Те послушно бросились врассыпную. Се Лянь не сбавлял шага, пока не удостоверился, что нелюди от него отстали, лишь после этого замедлился и дождался Хуа Чэна. Тот вскоре нагнал его, подошёл, заложив руки за спину, и с серьёзным видом сказал:
– Гэгэ, я и не знал, что у тебя такие проблемы.
– Вовсе нет! – заспорил Се Лянь. И добавил беспомощно: – Саньлан…
– Хорошо, – кивнул Хуа Чэн. – Я понял. Не будем об этом.
Се Ляня не обманула его притворная сговорчивость.
– Ты такой неискренний!.. – вздохнул принц.
– Клянусь тебе, ни на земле, ни на Небесах ты не найдёшь никого более искреннего, чем я! – улыбнулся Хуа Чэн.
Вот это уже больше походило на их обычные беседы, и Се Лянь тоже улыбнулся.
Помолчав немного, он серьёзно спросил:
– Саньлан, ты знаешь, где находится храм Тысячи Фонарей?
Глава 97
Лунной ночью урок каллиграфии скрашивает благоуханье красных рукавов[4]
На самом деле в душе принц уже знал ответ на этот вопрос. Однако Хуа Чэн отреагировал неожиданно:
– Прости, – после недолгой паузы сказал он.
– За что? – не понял Се Лянь.
Он предполагал, что, если храм Тысячи Фонарей в действительности существует, князь демонов обязательно как-то с ним связан. Только за что тут извиняться? Но тот больше ничего не добавил – лишь жестом показал Се Ляню следовать за ним, и принц повиновался. Некоторое время они шли вперёд, потом свернули. Внезапно тьма рассеялась, и глазам Се Ляня предстал переливающийся блеском храм. На мгновение у него даже перехватило дыхание.
Улицы Призрачного города, окружавшие их со всех сторон, сливались в чёрно-красное марево, а храм, величественный, утопающий в свете тысяч фонарей, на их фоне казался дивным видением.
Подобный небесной обители, сплетённый из искр и сияния, он тем не менее стоял здесь, среди распутных демонов и разномастной нечисти. Одного взгляда было достаточно, чтобы навсегда запечатлеть его в памяти.
Долгое время Се Лянь молчал и наконец выдавил из себя:
– Это…
Они стояли перед этим величественным зданием и смотрели на него снизу вверх. Хуа Чэн, не поворачивая головы, сказал:
– Несколько дней назад отмечали Праздник середины осени. Я знал, что небожители будут опять играть в свои нелепые игры, и построил для тебя храм. Чтобы ты не скучал на пиру, а немного развлёкся.
Ничего себе развлечение: чтобы поднять Се Ляню настроение, построил целое святилище и запустил в небеса три тысячи неугасимых фонарей!
Князь демонов опустил взгляд, одёрнул рукава и добавил:
– Вообще-то, я не хотел, чтобы ты об этом узнал. Это была моя прихоть, поэтому я построил храм в Призрачном городе, посреди царящего здесь хаоса. Надеюсь, ты не держишь обиды…
Се Лянь поспешно замотал головой. Оказывается, Хуа Чэн не говорил о подарке, потому что боялся не угодить ему. Принц растерялся, не зная, что ответить: рассыпа́ться в благодарностях было поздновато. Он постарался успокоиться, сделал глубокий вдох и снова устремил восторженный взор на храм. Затем повернулся к Хуа Чэну и спросил: