Благодатные земли - стр. 21
– Белла!
– Я слышу, слышу! – обрадованно взвизгнуло в ответ. – Скажи ещё что-нибудь!
Дарина подумала и отправила в приоткрытую щель:
– Я хочу себе одноместную палатку. Чтобы она была только моя. Ты приходила бы ко мне в гости… Нам вдвоём в ней хватило бы места, а больше никто не смог бы влезть.
– Когда мы придём в Благодатные Земли, – голос Беллы сделался тягуче-сладким, – у нас будет всё, что мы хотим!
– А если мы их не найдём?
– Ты что! Даже не смей так думать! Обязательно найдём!
В детстве Дарина не сомневалась в существовании Благодатных Земель. Она всего лишь трезво смотрела на вещи: шансов найти Земли было ровно столько же, сколько не найти. Ведь Старейшина не знал дороги и вёл общину наугад. Либо Земли попадутся на пути, либо нет.
Белле такая математика отчего-то была непонятна, и Дарина, попытавшись раз или два, решила не докучать подруге объяснениями, не тратить драгоценное время перед сном попусту.
Они никому не рассказывали про мыслесвязь. Белла попробовала разузнать, нет ли ещё у кого-то такого же умения, но её странных вопросов про слова, которые можно послать собеседнику прямо в голову, никто не понял.
Потом неугомонная подруга попыталась связаться поочерёдно со всеми девочками из обоза и даже с Наставницей. Безрезультатно.
Ей, конечно, хотелось похвастаться перед обозовскими ребятами. Продемонстрировать, как они с Дариной могут разговаривать, не открывая рта. Удивить всех. Но Дарина была против. Для неё рассказать кому-то о мыслесвязи означало пустить в их с Беллой дружбу, в их воображаемую одноместную палатку, в её единственное убежище, посторонних. И мыслесвязь осталась секретом. Будто сбывшаяся сказка, сочинённая о них кем-то неведомым, она украшала их сиротское отрочество…
На других детей из общины, росших в семьях, купавшихся в родительской любви и заботе, обозовские ребята поглядывали с завистью. Наставница видела это и часто, собрав своих подопечных вокруг себя, твердила им, как урок, что они – семья. Дорога распорядилась так, чтобы они стали друг другу семьёй, поэтому они должны любить друг друга и заботиться друг о друге. Звучало это хорошо и правильно. И в тот момент, когда Наставница произносила свою речь, все действительно чувствовали тепло и родство. Но как только она замолкала и распускала ребят, волшебство рассеивалось. Она словно пыталась сварить из своих хороших слов клей, однако каждый раз забывала добавить в него какой-то важный ингредиент, и этот клей ничего не склеивал. Все её подопечные мечтали поскорее вырасти и… расстаться. Создать собственные, настоящие семьи, где будут подлинные тепло и любовь.
Время тянулось долго. Иногда Дарине казалось, что оно сломалось: день проходил за днём, община проходила вёрсты за вёрстами, а взрослая, самостоятельная жизнь оставалась такой же далёкой, недосягаемой, как Благодатные Земли.
И всё-таки они взрослели.
– Дарина… Я, кажется, влюбилась. По-настоящему, – сказала однажды Белла по мыслесвязи.
Выходить замуж в общине разрешалось с шестнадцати лет, а им было уже по пятнадцать – влюбляться по-настоящему самое время. Однако признание Беллы всё равно прозвучало неожиданно. Дарину бросило в жар, в голове от слов подруги стало щекотно.
– Как?! В кого?!
– В Альберта. Он не из детского обоза, он из обычной семьи. У него отец упряжь для лошадей шьёт.