Размер шрифта

Благодать и стойкость. Путешествие сквозь жизнь и за ее пределы - стр. 12

. В этой женщине было больше ЖИЗНИ, чем во всех, кого я когда-либо встречал. Ее манера двигаться, держать голову, эта улыбка, которая осеняла ее самое открытое и откровенное лицо на свете… О господи, какой же живой она была!

Ее глаза смотрели на все и сквозь все. Не то чтобы у нее был пронизывающий взгляд – от такого веяло бы чрезмерной агрессивностью, – просто казалось, будто она видит все насквозь и готова принять все, что видит; словно ее глаза были рентгеновскими лучами – деликатными и сочувствующими. «Ее глаза привержены истине», – решил я в конце концов. Когда она смотрела прямо на тебя, ты мог с уверенностью сказать: это человек, который никогда тебе не солжет. Ты мгновенно проникался доверием к ней: ее необычайная цельность, казалось, насквозь пропитывала даже ее изящные движения и манеры. Она казалась самым уверенным человеком на свете, хотя ни тени гордыни или бахвальства в ней не было. Я даже задумался: а бывает ли так, что она нервничает; по крайней мере, это было трудно себе представить. Но, помимо этой почти пугающей цельности ее характера, были глаза – танцующие, все насквозь видящие, не настырные, а скорее всегда готовые к веселью. Я подумал: этой женщине наверняка все дается шутя, вряд ли хоть что-то может ее напугать. Ее окружала легкость, в которой была искренность, но ни тени серьезности; со своим переизбытком живости она могла позволить себе идти по жизни легко, а если бы вдруг захотела, то преодолела бы силу земного притяжения и взлетела к звездам.

Наконец я заснул, только чтобы проснуться с одной мыслью: я нашел ее. Это было единственное, о чем я думал: я нашел ее.

В то же утро Трейя написала стихи.

Из дневников Трейи

Великолепный вчерашний вечер с каймой из бренди;

беседа, обрамленная звуками бокалов и шумом

кофеварок, – она была менуэтом из жестов и слов,

в который вплетался мягкий танец осторожных вопросов

и нежного узнаванья друг друга.

Чуткий, и ласковый, и всегда готовый помочь,

он не просто задавал прямые вопросы, он испытывал их,

он очищал золото от камней и песка,

подбираясь все ближе к источнику, пока не нашел его.

И когда он помогал и испытывал, это было прекрасно,

и в воздухе были растворены нежность и самоотверженность.

Вспоминая об этом, я чувствую, как раскрывается мое сердце –

так же, как оно раскрылось вчера.

Чтобы почувствовать прикосновенье, подобное тому,

которым он прикоснулся ко мне,

сначала словами и тем, что они мне сказали о нем,

затем глубиной своих карих глаз,

а потом, когда соприкоснулись наши тела, что-то произошло,

я закрыла глаза, чтобы ощутить то, что лежит за пределами слов, –

до этого можно дотронуться, но выразить словами невозможно.

Я почувствовала, что мое сердце раскрылось,

и я доверилась ему больше,

чем когда-либо доверяла вселенной.

Лежа в постели, я почувствовал, что сквозь мое тело проходит серия тонкоэнергетических потоков, которые явственно напоминали вибрации так называемой энергии кундалини: в восточных религиях она считается энергией духовного пробуждения, которая существует в дремлющем, спящем состоянии, пока ее не пробудит какое-нибудь важное событие или особенный человек.

Мне доводилось чувствовать такие вибрации и раньше: к тому времени я уже пятнадцать лет занимался медитацией, а переживания тонких энергий такого рода часто возникают в процессе, но никогда раньше они не проявлялись настолько отчетливо. Невероятно, но то же самое происходило с Трейей, и именно в то же время.

Страница 12

На следующую страницу