Битвы Фэнтези - стр. 3
– И тогда, Центурион, – продолжал предатель, – я понял, что Империи плевать на нас. Я пытался добиться правосудия, но, несмотря на всё, что я пережил и сделал ради этих высокомерных тварей в шёлковых тогах, меня выставили за дверь, не став даже слушать о моих притязаниях.
Он выбил меч из рук Центуриона и наступил ему на грудь, приставив к шее клинок.
– Империя лишила меня всего, что у меня было. Но теперь я заберу своё!
– Ты не сможешь! – возразил центурион, – Император не пожалеет сил, чтобы остановить тебя!
Сергиус усмехнулся.
– Взгляни вокруг, Центурион!
Предатель обвёл мечом вокруг. Оказалось, что бой уже окончен победой изменников, и теперь они стояли кольцом вокруг Сергиуса и Центуриона, ожидая конца поединка.
– Не я один пострадал от рук Империи. Как видишь, в нашем легионе оказалось довольно много тех, кто с радостью примкнул ко мне. Чтобы нас остановить, императору придётся знатно попотеть.
– И какова цель?! Столица? Ворвётесь в неё и убьёте императора?
– Не смеши! Этот щенок не заслуживает внимания больше, чем ноготь на мизинце. Мы ничего не получим, если убьём его. Наша цель – возмещение ущерба.
Сергиус вонзил меч в грудь Центуриона, пригвоздив того к земле, а затем повернулся к армии предателей, подняв кулаки над головой, и победоносно закричал. Бойцы ответили ему, громогласным рёвом, а затем перестроились для марша и быстро покинули место побоища, оставив на земле тела имперских солдат, которые ещё вчера были их боевыми товарищами.
Очнувшись в госпитале, Центурион сперва не поверил, что остался жив. Почувствовав острую боль, он осторожно ощупал забинтованную грудь и ощутил во рту металлический привкус обезболивающего. Всё было как в бреду. Хриплым голосом он потребовал воды, но его никто не услышал. Тогда, увидев на столике рядом графин, Центурион потянулся к нему, но лишь упал, опрокинув стол и всё, что было на нём. На шум прибежали санитары. Увидев Центуриона, они бросились к нему и обнаружили, что его рана снова раскрылась, а сам он потерял сознание…
Позже, придя в себя, Центурион увидел рядом старого друга.
Бывший легат его легиона, а ныне – советник военной палаты, Юлиан Август сидел рядом с его койкой и, заботливо улыбаясь, предусмотрительно протягивал чашу с водой. До сих пор Центурион не мог привыкнуть к новому виду командира. Из-под белой тоги, с трудом прикрывавшей шрамы, выглядывало мощное тело старого воина, больше пригодное для носки боевых доспехов, чем сенаторское платье.
– Ты не перестаёшь удивлять меня, – произнёс Юлиан, как только Центурион оторвался от чаши, – когда тебя нашли, ты был приколот мечом к земле, точно муха булавкой. Все были уверены, что ты мёртв.
– Сергиус, – прохрипел Центурион, – его схватили!?
– Нет, – печально ответил Юлиан и грустно покачал головой с проседью на висках.
– Он предатель! – раздался хрип Центуриона, – Его необходимо остановить, пока он не сделал нечто…
Раненного прервал кашель, и бывший легат взял товарища за плечи, успокаивая его.
– Тише-тише, – приговаривал он, – мы уже знаем. Вся Империя уже знает.
Юлиан замолчал, но по его лицу Центурион понял, что произошло ещё что-то, не менее ужасное, чем предательство родины.
– Что случилось? – спросил он, стараясь унять дрожь в голосе.
– Тебе нельзя переживать, Центурион.