Битва за Крым. Оборона Севастополя - стр. 27

Противопоставить нашим катерам Румынии было практически нечего. Разве что вывести в море свои 4 эсминца, но на этот случай у нас было более чем достаточно лидеров и эсминцев.

Таким образом, одни катера могли полностью парализовать все грузопассажирские перевозки противника на Чёрном море. Наконец, торпедные катера и катера МО-4 могли из пушек и пулемётов производить обстрелы мелких населённых пунктов Румынии.

Уверен, что кто-то из читателей бросит упрек автору, мол, хорошо воевать «задним числом». Но я пишу только об очевидных вещах, которые был обязан сделать даже самый заурядный морской офицер. Летом 1941 г. ни торпедным катерам, ни катерам типа «МО-4» делать на Чёрном море было нечего. Для торпедных катеров не было вражеских надводных кораблей, а для катеров МО-4 – подводных лодок.

Между прочим, многие офицеры Черноморского флота в июне – июле 1941 г. предлагали использовать торпедные катера по назначению. Так, командующий Дунайской флотилией 25 июня просил командование Черноморского флота прислать торпедные катера Г-5 на Дунай для атаки румынских мониторов у Тулчи или Галаца. Октябрьский послал только 4 катера Г-5. Они прибыли в Кислицу (базу на Дунае) только 28 июня. А уже через 5 дней Октябрьский приказал вернуть их обратно в Очаков. Ну не хватало там 24 торпедных катеров! А вдруг появится итальянский линкор «Джулио Чезаре» и начнет палить из 320-мм пушек по Очакову, и тогда эти 4 катера должны были решить исход боя!

Нарком Кузнецов предложил Военному совету Черноморского флота проработать и донести план использования для ударов по базам противника торпедных катеров волнового управления, начиненных взрывчатыми веществами.

26 июня Октябрьский доложил Кузнецову план набеговой операции на Констанцу двумя торпедными катерами волнового управления, начиненными взрывчатыми веществами по 2,6 т каждый.

Операцию предполагалось произвести следующим образом. Развертывание средств должно было происходить из главной базы. В светлое время суток до Тарханкута торпедные катера должны следовать на буксире тральщиков. В районе Тарханкута до наступления темноты к тральщикам присоединяются два эсминца. Ровно в полночь в точке с координатами ш = 44°03′5, д = 31°35′0 тральщики отдают буксиры и возвращаются в базу, а торпедные катера следуют своим ходом за эсминцами со скоростью 25 узлов.

С рассветом в исходной точке было намечено рандеву с самолётами-водителями, настройка аппаратуры и съёмка личного состава с торпедных катеров на борт эсминца. Другой эсминец должен был осуществлять противолодочную оборону. На отходе эсминцы предполагалось прикрыть истребительной авиацией.

Атака Констанцы намечалась на 6 ч. 00 мин. – 6 ч. 30 мин. Объектами атаки должны были стать корабли, транспорты и плавучий док. Запасной целью были намечены причалы. Решение задачи требовало прорыва торпедных катеров в гавань.

Одновременно с атакой торпедных катеров предполагалось нанести удар по Констанце авиацией. Однако по неизвестным причинам эта операция была отменена.

Были и другие планы активного использования черноморских торпедных катеров, но и они все остались на бумаге.

Эти и другие действия командования Черноморского флота невозможно объяснить без учета самого важного фактора – патологического страха перед атакой итальянского флота и германского морского десанта в Крыму. Поэтому торпедные катера были необходимы для обороны наших военно-морских баз, а катера типа «МО-4» – для противолодочной обороны от многочисленных итальянских подводных лодок.