Битва за Днепр. 1943 г. - стр. 40
47-я армия получила задачу наносить удар в юго-западном направлении и к исходу первого дня операции выйти на фронт (иск.) Шандра, Степанин, а к исходу второго дня стрелковыми соединениями на фронт Зеленки, Емчиха и подвижными войсками в район Россава, Мироновка. Армия имела задачей прочно обеспечивать левое крыло ударной группировки фронта. Все войска армии должны были наступать со Студенецкого плацдарма (по фронту 6 км и в глубину 2 км) в одном эшелоне. На правом фланге был 21-й стрелковый корпус (206-я и 218-я стрелковые дивизии) и на левом – 23-й стрелковый корпус (30-я и 23-я стрелковые дивизии). 3-й гвардейский мехкорпус должен был наступать также в первом эшелоне во взаимодействии с 21-м стрелковым корпусом.
3-я гвардейская танковая армия, составлявшая подвижную группу фронта, получила задачу своими главными силами наступать в полосе 27-й армии и войти в прорыв с овладением стрелковыми соединениями Мал. Букрин (т. е. с продвижением их на глубину 5–6 км). К исходу первого дня операции армия должна была выйти в район Николаевка, Поток; к исходу второго дня – в район Ставы, Шпендовка, Винцентовка; к исходу третьего дня – в район Гребенки, Белая Церковь; к исходу четвертого дня – в район Фастов и, наконец, к исходу пятого дня – в район Ставище, Брусилов, Хомутец, Грузкое. Армия должна была войти в прорыв одним эшелоном: 7-й гвардейский танковый корпус в полосе наступления 161-й и 337-й стрелковых дивизий 40-й армии и 241-й стрелковой дивизии 27-й армии; 9-й мехкорпус в полосе наступления 241-й и 100-й стрелковой дивизий 27-й армии и 6-й гвардейский танковый корпус в полосе 155-й стрелковой дивизии той же армии.
Через 15 минут после начала атаки пехоты должны были начать движение передовые отряды танковых корпусов, а вслед за ними, в зависимости от обстановки – и главные силы корпусов. Однако этот порядок движения танковой армии был весьма условным, так как до последнего дня не все ее части были отведены за боевые порядки пехоты и поэтому продолжали оставаться в соприкосновении с противником. Кроме того, следует отметить, что глубина построения войск на букринском плацдарме была настолько незначительной, что начало движения передовых отрядов армии, а за ними и всей армии через 15 минут после начала атаки пехоты фактически означало втягивание ее в бой еще задолго до выхода стрелковых частей на линию обгона. Следовательно, существовал риск использовать армию не столько для развития прорыва, сколько в качестве непосредственной поддержки пехоты для до прорыва тактической глубины обороны противника. В результате армии грозила опасность израсходовать свои танки не по их прямому назначению. Такая перспектива была особенно опасна в условиях исключительно трудной для действий танков местности в букринской излучине Днепра.
Необходимо отметить, что назначение такого рубежа обгона пехоты, как рубеж Малого Букрина с прилегающими высотами, ни в какой степени не меняло положения и не облегчало условий для действий танковой армии. Местность на этом рубеже оставалась той же, что и к северу от Малого Букрина. Вводить в бой танковую армию было бы целесообразно только после выхода пехоты на рубеж Янивка, Шандра, т. е. после прорыва обороны противника на глубину 20–25 км.