Битва за Балтику - стр. 60
– И то, Николавна, – сочувствовали те. – Не повезло тебе, сердешной, в жизни, еще ты со своим дурнем намаешься!
Проплавал Слизов одну кампанию, затем вторую. Приметило его начальство, стало от иных отличать, в пример ставить. Хорошие штурмана во все времена в цене немалой! Получил Слизов и повышение – стал старшим штурманом на корабле линейном. Стал и деньги неплохие получать, квартиру приличную снял. Жена его о былых разговорах с подружками позабыла.
– Я теперь супружница штюрманская, а потому дама солидная и почтенная! – гордо объявляла она при случае.
– Иш, возгордилась! – шептались промеж себя бабы. – Барыней стала! Вот ведь, что значит мужика башковитого охомутать! Живи и радуйся!
Казалось бы, уж теперь-то надо было Слизову наконец успокоиться. Все в его жизни устроилось вполне. Надо лишь отплавать пять-шесть кампаний, а затем куда-нибудь под Казань на должность фортмейстерскую, лесами корабельными заведовать. Место сытное и доходное. Предел мечтаний каждого флотского штурмана. Но и теперь сын конюха не угомонился! Завел он дружбу с профессором Кургановым, что в Морском корпусе науки точные читал и наладился к нему при каждом удобном случае наведываться, уроки брать. Смеялся Курганов:
– Экий ты, Петр Иваныч, настырный, будто в академики метишь!
Смущался тогда Слизов, треуголку в руках сжимая:
– Хочу лишь от учености вашей малую долю перенять, чтобы дело свое познать до тонкостей предельных. А мечту имею найти способ, чтоб, в море плавая, долготу определять!
Тут уж и Курганов посерьезнел, вздохнул тягостно:
– Сие есть задача неразрешимая. Ни англичанин Невтон, ни наш Эйлер решенья ее не осилили. Куда уж нам тщиться! Ладно, доставай учебник, будем делать урок!
– Иш, халдрон, то наш все с книжками бегает, мол, я не я, а как был сиволапым, так им и останется. Одно слово: х-а-л-д-р-р-о-н! – частенько говорили ему тогда вослед.
Халдронами в те годы презрительно называли корабельных штурманов, тех, что не допускались в кают-компанию и, завидев офицера, должны были вставать перед ним во фронт.
В прусскую войну под Мемелем дрался Слизов с пруссаками на праме «Дикий бык». Храбрость подштурмана была такова, что, вопреки всем старшинствам, ему дали вскоре под начало транспортное судно. В 1760 году Слизов по приказу адмирала Мишукова на двух шлюпках под неприятельским огнем провел промер речки Пресанте у Кольберга, был ранен, но задачу исполнил. Однако несмотря на это никаких наград не получил.
Прошло еще немного времени и не стало Петру Слизову равных в штурманском деле на всем флоте. Теперь капитаны перед очередной кампанией за Слизова чуть не в драку, какими только посулами ни прельщали. И было из-за чего! С таким штурманом любой капитан был как за каменной стеной. Теперь Слизова даже флагмана по имени-отчеству величали за ученость его и мастерство. Так и служил штурман Слизов до самой турецкой войны 1768 года. Когда ж стал собирать адмирал Спиридов эскадру в пределы Средиземные, вспомнил он и о Слизове. Должность Петру Ивановичу определили большую – старшим штурманом всей эскадры.
Едва прибыл Слизов на флагманский «Евстафий», тут же прибил в своей выгородке над гамаком картинку малую. На той картинке персона какая-то в шляпах с перьями. Спрашивали штурмана:
– Кто таков мужик на картинке?