Битва за Атлантику. Эскорты кораблей британских ВМС. 1939-1945 - стр. 21

– Это ужасно, сэр! Здесь же нет трамваев! И ни одного фонаря!

Он был в общем-то неплохим сигнальщиком, но продемонстрировал абсолютную неспособность отличить один корабль от другого. Даже несколько недель в море, в течение которых ему приходилось постоянно наблюдать за всяческими кораблями, то и дело снующими по проливу Пентленд-Ферт, ничего не изменили. Все серое и плавающее было судном, причем, вполне вероятно, именно тем, на которое ему следовало передать сигнал. Ему только нужно было увидеть ответную вспышку света в конце каждого слова, и он чувствовал себя совершенно счастливым, испытывая законную гордость человека, исполнившего свой долг.

Как-то раз, когда группу отозвали с патрульной линии, чтобы прочесать район, где была замечена немецкая подводная лодка, я велел ему передать на «Бронте» сигнал следующего содержания: «Вам следует занять более удобную позицию». В это время я был очень занят, намечая на карте схему поиска, и не сразу осознал, что мой сигнальщик передает команду кому-то, находящемуся по правому борту от нас, в то время как «Бронте» определенно находился слева. Подняв голову, я с ужасом убедился, что мой сигнал передан на крейсер класса «Таун», быстро приближающийся справа.

– Ну и на какой ответ вы рассчитывали? – полюбопытствовал я.

– А я получил ответ, – признался бесхитростный юноша. – Они просемафорили, что наш сигнал непонятен.

В подобных обстоятельствах это было еще мягко сказано. Пришлось срочно «отрабатывать назад». «Извините, ошибка при идентификации. Мой сигнальщик не может отличить клотик от елки».

В другой раз во время патрулирования в районе Хой-Саунд в густом тумане мы заметили эсминец.

– Быстро, – велел я сигнальщику, – передавайте: «Вы можете сказать, где я?»

Он взял лампу и передал сигнал. Почти сразу же на эсминце, который уже исчезал в тумане, замигала сигнальная лампа – нам передавали ответ. Я прочитал его сам: «К сожалению, знаю вас не достаточно долго, чтобы составить определенное мнение».

– Весьма любопытно, – резюмировал я. – И что же, черт возьми, вы им передали?

Оказалось, что на эсминец было передано следующее: «Вы можете сказать, кто я?» Так что их ответ был вполне логичен, хотя мне и не помог.

Продовольственную проблему мы в какой-то мере решили с помощью «расходной бочки с провизией». Я где-то прочитал, что суда, работающие в районах, где снабжение свежим мясом не производится, могут потребовать такую вещь. Она представляет собой большую емкость из тика или дуба, в которой мясо засаливают при помощи обычной соли и селитры. Мне показалось, что это замечательная идея, и я отправился к казначею базы Линесс.

– Сэр, я бы хотел получить расходную бочку.

– Бог мой, я уж и не помню, когда ко мне в последний раз обращались с подобной просьбой.

– Ну попробовать-то можно, сэр.

На флоте многое организовано довольно четко, особенно в департаменте шкиперского имущества. Не прошло и месяца, как на «Лох-Туллу» прибыла требуемая бочка, а с ней и запас селитры на несколько лет вперед. Теперь, если у нас появлялась возможность раздобыть свежее мясо, мы запросто обеспечивали для себя недельный запас. Мы брали все мясо, которое нам доставалось по случаю, и не волновались, что оно может испортиться.

Рождество 1939 года ожидалось весьма скудным в части трапезы. Рождественский ужин был устроен во время якорной стоянки у Хокс-Гейт. С немалым удивлением я узнал, что нам удалось достать немного печени, когда же я вышел к накрытому столу, глаз приятно порадовали тарелки, наполненные печенью и беконом. Мое удивление возросло еще больше, когда буфетчик подал печень и бекон на завтрак вместо обычного и давно осточертевшего блюда – бекона с консервированными томатами. Когда же печень появилась и на обеденном столе, я понял, что необходимо принимать меры. Следовало во что бы то ни стало выяснить ее происхождение. Представлялось маловероятным, что честными методами можно раздобыть такое количество деликатеса, да и, честно говоря, захотелось обрести уверенность, что сия печень была частью животного, традиционно предназначенного для употребления в пищу.