Битва мага-пересмешника - стр. 26
Мак Огма остановил меня жестом. До чего же все они не любят слышать что-либо, противоречащее их идеологии.
–Ты хочешь получить разрешение, чтобы участвовать в Битве магов? —спросил он. И это уже совсем не походило на испытание по теории, а больше напоминало допрос.
–Да.
–И в какой же земле ты собираешься служить в случае победы.
–На земле своего брата, – вот здесь имело смысл солгать, и ни одна клеточка во мне не дрогнула в этот момент, я уверена. – Темноликого.
Мак Огма кивнул. Гоняли меня не сильно, и в этот раз обошлось без выбора дверей. Только теория. Я отвечала кратко и точно. Испытания вскоре завершились.
За три дня, что я провела практически взаперти, Птухайл окончательно устал от жизни. Похолодало зверски. То и дело налетали ледяные ветры. Деревья скукожились, прижались друг к другу, сплелись ветвями. Листья почернели и опали. Но вместе с ухудшением погоды испортился и психологический климат.
Общий невроз и упадочные настроения в преддверии смерти эльфийской звезды привели к тому, что в цитадели – месте, пропитанном магией, первозданной, необузданной, плохо контролируемой, эмоции буквально начали искрить в воздухе. Сначала я вздрагивала при каждой внезапной вспышке, похожей на вспышку фотоаппарата или смартфона, но через день уже привыкла. Зато, когда вошла в зал Мак Борво, пространство едва не содрогалось, от наполнившей его магии.
Народ толпился возле стен. Первоступенники жались в самый дальний угол. Под потолком клубились и потрескивали магические энергии различной природы. В центре зала был сооружен искусственный водоём вроде фонтана. По одну его сторону стоял незнакомый мне эльф из старших. Он только что поднял столб воды из водоёма, обрушил его водопадом под всеобщий визг, потом махнул рукой, подняв из центра несколько струй. Секунда и струи превратились в ледяные иглы. Маг резким движением направил их в противоположную сторону зала, и я увидела там Иухара. Его зелёные волосы отросли и распадались на пробор, обрамляя лицо. Откуда ни возьмись в руке эльфа возник щит, приняв на себя шквал ледяных игл. Иухар даже бросился им навстречу, и отвлекая противника щитом, из-под него метнул нож. Тот пролетел над водой и воткнулся парню в живот. Ну, не воткнулся, конечно, а отскочил и упал. Но эльф вскрикнул от боли. Чары невредимости не позволяют наносить раны, но боль остаётся болью. Половина зала восторженно зашумела, другая – разочарованно простонала, но вдруг все притихли. В центр зала вышел Орилин.
Рукава чёрной рубашки закатаны. На ногах – такие же чёрные широкие штаны и мягкие кожаные тапочки. На бёдрах пояс, увешанный кинжалами, ножами, сюрикенами. Волосы убраны в высокий хвост.
–Я вызываю Мирославу, – громко сказал он и посмотрел на меня.
Оглядевшись и поймав десятки обращённых на меня взглядов, я вышла и встала напротив. Орилин снял смертоносный пояс и бросил на пол. Я положила рядом Танго. Парень, который только что проиграл Иухару, прочёл заклинание и продемонстрировал публике невредимость моего меча и оружия Орилина. Вернув свои вещи, мы разошлись в разные стороны.
Начали бой спокойно и чётко. Эльф будто хотел максимально изучить мои способности, чтобы потом использовать свои знания в Битве магов, но я экономила, предпочитая сражаться с помощью магии отражения и щитов. Благо я их уже изучила во всём многообразии. Но вскоре Орилин начал выходить из себя. Он покраснел и стал беспорядочно нападать, швыряя в меня все разом сюрикены и тут же стараясь сбить с ног хлыстом. Пришлось достать из своего загашника пламя. Огонь в моих руках явно воодушевил эльфа на подвиги, а вот я уже ощутила приличную усталость в ногах и во всём теле. Хотелось скорее закончить, и я уже подумывала о молнии или взгляде фомора, как вдруг Орилин приблизился, сметя хлыстом очередную огненную стену, подпрыгнул, кувырком перелетел через меня. Он попытался меня схватить, но сразу отскочил. Тут я заметила, что горю изнутри. Это означало, что я не контролировала магию. Она жила сама по себе. Поставив вокруг себя дубовую стену, я упала на колени. Силы иссякли. Может быть, мне не стоило экспериментировать, а нужно было побыстрее разобраться с Орилином, не скрывая своих возможностей. А так я лишь довела себя до истощения.