Бист Вилах. История одного Историка. Книга вторая - стр. 22

Мишель отпил вина и придвинул к себе окорок. Признаться, яства здесь были отменные. Шеф-повар «Ледуайена» наверняка изрядно понервничал бы, окажись он тут и узрев роскошь сих кушаний.

За столом говорили увлечённо, но всё больше на житейские темы, и к наместнику, слава богу, пока никто не лез. Так что он мог спокойно насладиться ужином и рассказом Бламбергье.

– Или вот Жан де Борн. Истинный воин во всём понимании этого слова. Сильный, храбрый, прямолинейный. Бургундцы прозвали его овернским медведем. Жан, как и многие, родился в семье обедневшего дворянина. Отец его внезапно умер, и мальчик с малолетства зарабатывал на хлеб насущный охотой и ковкой оружия. Из него вышел искусный кузнец и превосходный траппер8. Вероятно, какой-нибудь простолюдин из Лотарингии ограничил бы свою деятельность этими ремёслами, однако Жан де Борн не таков. Конура кузнеца и бойня мясника не для рыцаря из славного рода. Жана влекли лязг мечей, шелест стрел и боевой храп коней на полях сражений. Поэтому, как только умерла от чахотки его мать, юноша продал поместье и скот и ушёл в странствия. На самом деле от его родового шато осталась только ветхая лачуга, в стойле мычали всего две тощие коровы, а в погребах хранилась лишь пара бочек солонины. Но даже за это можно было выручить неплохие деньги. Однако купцы обманули прекраснодушного мальчика и заплатили за всё добро вдвое меньше. Тогда Жан купил на вырученные деньги выносливого гунтера, надел отцовскую кольчугу, а на спину повесил дровосечный топор, ибо мечей в его доме не осталось. Два года де Борн скитался по Франции, выполняя малые поручения вельмож и монахов и постепенно превращаясь из юноши в закалённого мужчину. Вскоре он возглавил небольшой отряд рутьеров9 и начал совершать дерзкие набеги на пограничные замки англичан. Это заметил сам Бертран Дюгесклен и взял Жана с его людьми в свою армию. Несколько лет они успешно воевали против неприятеля, однако вскоре произошло то, отчего Жан ушёл из армии. К тому времени принцу Уэльскому попал в плен доблестный нормандский рыцарь Гийом де Шербур. И тогда французское командование договорилось с Чёрным Принцем об обмене. Жана схватили собственные же соратники, связали и отправили англичанам. Те же, в свою очередь, освободили Гийома.

– Как подло! – не выдержал Дариор.

– О да, – кивнул Мишель, – повороты судьбы неисповедимы. И Жан де Борн испытал это на собственной шкуре. Полгода он трудился на заготовке леса в Аквитании, в качестве не военнопленного, а раба. Он и раньше обладал недюжинной силой, но благодаря опыту лесоруба развил свою мощь до небывалого уровня. В один прекрасный день он просто порвал цепи, свернул шеи стражникам, конвоировавшим его в Бордо, и убежал. Его не преследовали. Бесполезно – ищи ветра в поле!

Дариор с уважением взглянул на громадного воина. Ничего определённо жуткого в нём не было. Да, он обладал непомерным ростом, звериной бородой и гигантскими руками, однако эти черты не превращали его в монстра. Должно быть, животную мощь оттенял добродушный взгляд тёплых глаз.

– И куда же он направился после побега?

– Жана настолько огорчило предательство соратников, что он решил бросить всё и уехать в Рим, дабы уйти в веру и отречься от всего мирского. Однако богоугодным планам не суждено было осуществиться: по пути через Средиземноморье корабль, на котором плыл Жан, захватили берберские пираты. Рыцаря пленили и продали в рабство одному из алжирских вельмож. Тот, верно, польстился на силу француза и устроил его на свою галеру гребцом. Целых два месяца Жан рвал спину на пиратском судне, получая в день ломоть хлеба да кружку пресной воды. Многие не проживали на галере и недели, однако Жан оказался чрезвычайно выносливым и непокорным человеком. И Господь возблагодарил его за это. У берегов Карпатоса на берберскую галеру напал наш патрульный галиот. Жан вместе с другими пленниками поднял бунт на корабле, и это помогло иоаннитам с лёгкостью перебить пиратскую команду. После этого чудесного освобождения Жана доставили на Родос, где он пополнил ряды рыцарей Святого Иоанна. Некоторое время Жан прожил на Родосе, а потом, вслед за Великим Симоном, отправился сюда, на строительство замка вместе со своим оруженосцем, валахом Петру. Они живут здесь уже восемнадцать лет и ни о чём не жалеют.