Бист Вилах. История одного Историка. Книга вторая - стр. 15
1. Толстый стальной нагрудник с нанесённым на него родовым гербом.
2. Чёрный плащ с голубым подбоем и алыми краями (на плаще белой вязью вышиты восьмиугольный Мальтийский крест и тигровые лилии вокруг него).
3. Нарукавники и наголенники из цельной превосходной стали, эластичные и не сковывающие движений.
4. Высокие сапоги из грубой дублёной кожи на толстых каблуках и со шпорами, местами сбитые – очевидно, в обиходе не первый год.
5. Чёрно-белое сюрко. На груди – тот же Мальтийский крест.
6. Грубая, жёсткая, местами выцветшая льняная рубаха с широким воротом. Странно, что Дариору она не показалась неудобной. Надо сказать, он вообще не чувствовал дискомфорта в этом громоздком одеянии.
7. Мешковатые пузыристые штаны травянистого оттенка. Дурацкие, словно снятые с клоуна в цирке. Но, видимо, по меркам XIV века вполне пристойные и даже модные.
8. Кожаные ножны, обшитые бархатом. Что тут сказать – красивая, притягательная и приятная на ощупь вещь.
9. Узкий одноручный меч-бастард около трёх футов в длину. Лезвие ничем не примечательно, разве что сильно иссечено, а кое-где даже остались застарелые пятна крови – видать, новый наместник замка Вильфранш был лихим рубакой. Рукоять обмотана войлоком, а в узорный эфес помещён небольшой рубин. Это странно: ведь в боях мечи ломаются не реже копий, а потому деньги обычно вкладывают в качество клинка, а не в красоту ручки. Какой смысл в драгоценных камнях? Меч от поломки они всё равно не спасут.
10. Маленький кинжал, спрятанный в сапог. Что ж, вещь полезная и в своём роде незаменимая. Засапожник лишним никогда не бывает.
Ну, вот и всё. Кажется, к лошади ещё были прицеплены копьё, арбалет и шлем с забралом. Было бы неплохо осмотреть всё это, но тащиться в конюшню Дариор не хотел.
Итак, он остался совершенно голым и не без ужаса заглянул в блюдо. Впечатление вышло неоднородное. Сложен рыцарь-госпитальер был неплохо. Он имел широкие плечи, мощную грудь и прямую спину, был весьма тучен и коренаст. Однако если историк мог похвастаться наличием почти всевозможных мышц, то наместник этого сделать не мог. Он не был профессиональным культуристом, это уж точно. Да, сразу видно: человек работал с железом и много тренировался, но без должного понимания. Его тело было «мужицким» – мощным, сильным, подтянутым, но не рельефным. Впрочем, это не так уж и плохо, однако Дариора немного смутил живот. Дело даже не в том, что он весь был покрыт чудовищными шрамами, словно после кесарева сечения, – тело наместника вообще, можно сказать, не имело живого места, но это даже, напротив, имело некий брутальный оттенок. Дело не в этом, а в том, что живот наместника был, скажем так, не очень плотен. Что ж, надо тренироваться и править ошибки.
Тут Дариор поймал себя на том, что не пытается раскрыть подоплёку происходящего, а уже строит планы на будущее в этом мире. Хорош сыщик! Дариор ужасно разозлился и принялся расхаживать по комнате, при этом раздражённо размахивая непривычно короткими руками.
Вдруг из коридора послышались мелкие семенящие шажки, и дверь робко приоткрылась. Дариор в последний момент успел нырнуть под кровать и прикрыться плащом. В спальню вошла низенькая девушка в фартуке, убедилась, что хозяина нет на месте, и принялась с любопытством разглядывать оставленные на полу доспехи. Видимо, это была кухарка. Дариор, разумеется, не мог вылезти в таком виде и потому был вынужден оставаться под кроватью, отчего злился ещё больше. Более глупую ситуацию и придумать было нельзя: парижский историк сидит под кроватью в средневековом замке, прячась от кухарки!