Билет в другое лето - стр. 9
– Плохо?! Поэтому ты пешком до города рвануть решила?
– Я на автобусе добралась.
– Прекрасно! А позвонить? Сказать, что все нормально?
– Я не думала, что…
– Конечно! А то я не знаю, о чем ты думала. – Встает в любимую позу, сложив руки на груди. – Твой Леша гуляет вовсю и о тебе не больно-то вспоминает. А зачем? Ему и так прекрасно! Девки, клубы, новые впечатления… Да раскрой ты глаза, наконец! Имей хоть каплю гордости!
Зачем она так? Что плохого я ей сделала?
Отворачиваюсь, и слезы подкатывают.
– Насть, – трогает она меня за руку и говорит уже мягче, спокойнее, но мне от этого не легче. – Понесло его, понимаешь? Понесло… Отпусти. Ничего хорошего уже не получится.
– Да что ты такое говоришь-то?! – не выдерживаю, и слезы рекой. Как будто плотину сорвало. И не остановиться, не успокоиться.
– Насть, да я собственными глазами видела, как он… Они…
– Что?! – трясу уже ее за плечи. Но не от злобы… От собственной беспомощности.
– …целовались, – и переходит на шепот: – Я просто не хотела говорить… Прости.
И меня сразу опоясывает темнота. Как я и мечтала… Слепота?
А потом и звуки растворяются в этом мраке. Глухота?
И что там, за спиной и под ногами… Пропасть? Да какая разница! Проваливаюсь туда, откуда уже не выбраться.
Никогда.
Да и не за чем…
Глава 5
– Эй, как тебя там? Максим? Вставай! – Тормошит кто-то холодной рукой. – Через сорок минут встреча ребят.
– Чего? – Открываю один глаз, но вторым продолжаю досыпать.
– День заезда, зелень! – слышу другой голос.
Не пойму… Какого черта им от меня надо?
– Вставай! – Стягивают одеяло.
– Э! А вы ничего не перепутали? – Вскакиваю с кровати. И пофиг, что в одних трусах! Толкаюсь локтями, пытаясь разогнать этих назойливых мух, а они визжат, пищат, смеются…
– Нас Наталья Егоровна предупредила, что ты слегка неадекватный, – подмигивает толстушка. – Мы, собственно, не против! Здесь такое ценится!
– А он че, реально стажер? – Узнаю знакомую рожу: Рыжий. И снова чем-то чавкает. – И че нам теперь делать?
– Вешаться! – ухмыляюсь. – Тебе уже ничто не поможет!
Они дружно гогочут, больше всех сам Рыжий закатывается. Машет передо мной инкубаторской футболкой, горловину растягивает и на меня пытается напялить. Обступили вчетвером. Только Длинный немного в стороне, но тоже смеется.
– Слышь, упыри! Я без боя не сдамся!
Уворачиваюсь от них, и самому смешно становится. Еще и сзади кто-то по ребрам пальцами перебирает.
– Шорты сам наденешь? Или тоже помочь? – проявляет заботу эта, с фенечками, когда меня все-таки побеждают.
Делаю шаг ей навстречу, внезапно вспомнив имя, – Алина. Задираю руки вверх, типа приготовился:
– Помоги!
А Рыжий чуть не по полу катается:
– Во мелочь наглая пошла!
– Весело у вас, – подает голос Длинный и улыбается.
– Поздравляю, Жень! – кивает в его сторону толстушка, и у меня в памяти всплывает и ее имя – Катя. – Вы, кстати, в одном отряде, – ковыряется в своем исчерканном блокноте.
– Я его к себе под опеку возьму, – мурлычет Алина, – а то заладил: «Не твой, не твой!» – А сама пялится на меня, стреляя глазками, пока я с шортами корячусь.
Кидаю взгляд на Длинного – понимаю, что можно слегка подурить:
– Извиняйте, тетя Алина, но мы с товарищем Евгением в одном отряде. – Развожу руками и язык ей показываю, а потом лезу к этому здоровяку обниматься.