Библиотека потерянных вещей - стр. 18
Марисоль отбивала ручкой по блокноту стаккато.
– Бюджет на костюмы небольшой, но я хочу, чтобы у Беатриче и Геро было не по одному наряду. Может, сделать для каждой героини основное платье, поверх которого можно будет что-то надеть – бархатные курточки, кружевные накидки и…
Марисоль продолжала, но я слушала вполуха. А потом мое внимание привлекла рослая мужская фигура, показавшаяся из боковой двери.
– Меня здесь нет. – Застегнув молнию на черно-белом полосатом худи, я попыталась вжаться в сиденье и съехать ниже. А потом надвинула капюшон на глаза.
Марисоль на автомате заслонила мне лицо своей огромной бирюзовой сумкой и спросила:
– Что ты там болтаешь?
– Эшер Флит. Слева на сцене.
Ведь он уже окончил школу, разве нет?
– Ди, дыши.
– Дышу, дышу.
Почему он постоянно оказывается там, где я?
– Да, как моя собака после пробежки. – Марисоль сделала вид, что копается в сумке, которая все еще заслоняла меня. – Что же все-таки произошло в тот день в «Париках»?
– Я же тебе вчера рассказала. За обедом.
– Да обрывки одни, а не рассказ. Ты ведь одновременно ела крекеры с хумусом и читала «В поисках Аризоны».
– «В поисках Аляски». Аляски!
– Какая разница? Вдруг я пропустила важные детали? Так что расскажи мне все еще раз с начала и до конца. И без чтения другой истории при этом.
– А, ты хочешь историю про то, как Дарси Уэллс несет Тэсс какие-то юридические документы, и все из-за того, что Уинстон – упрямый идиот? И как Эшер Флит изображает разнорабочего, при этом с ходу грубит без всякой на то причины и ведет себя странно? Нет у него веского повода так себя вести…
Я все говорила, пока не случилось непоправимое. Пока Эшер Флит не оказался у сцены и не посмотрел мне прямо в глаза. Наши взгляды пересеклись всего на секунду. Очевидно, капюшона худи было недостаточно для того, чтобы спрятаться. Эшер сразу же отвернулся и помахал рукой Лондон Бэнкс, игравшей роль кузины Беатриче, Геро. А потом, держась за перила, медленно поднялся наверх, чтобы поговорить с рабочим сцены. От моего внимания не ускользнуло то, как Флит прихрамывал, проходя между увитыми цветами арками.
– Ну, ты успокоилась? Можно я наконец все объясню? – Вытащив пачку жвачки, Марисоль предложила ее мне.
Я отмахнулась – не люблю виноградный вкус – и сняла бесполезный капюшон.
– Ты объяснишь, почему он меня терпеть не может?
– Терпеть не может? Да он тебя даже не знает.
По залу разносился шум голосов. Шли оживленные разговоры, на сцене и вне ее.
– Так или иначе, он вел себя со мной как мистер Дарси, – сказала я. – Что он здесь делает?
– Он здесь по трем причинам. – Марисоль указала на задник. – Первая: рукастый Эшер помогает устанавливать декорации. Вторая: он все еще не разлей вода с ведущим актером, Джейсом. И третья…
– «Говорите тише, если хотите потолковать любви», – пробормотала я.
– Что-что?
– Извини. – Я протянула руку к сцене. – Дон Педро, вернее Коннор, играющий роль Дона Педро, уже трижды ошибся, произнося эту строку. Там не «говорите тише, если хотите потолковать о любви». А просто «потолковать любви». Из-за этого весь смысл меняется.
Марисоль откинулась в кресле и воздела руки к небу:
– Ну все. Ты вообще не с планеты, которую мы называем Землей. Восемь лет я дружу с инопланетянкой. Рожденной с книгой в руках, гениально разбирающейся в Шекспире инопланетянкой.