Библиотека царя Бабуина III, или Приключения в Бронсонии - стр. 5
Глава четвёртая,
в которой в небе появляется Летающий Резиновый Надувной Медведь
Когда Фафик расправился с куриной ножкой, ему просто до ужаса захотелось крылышко. Заяц Сыротрикил словно прочитал собачьи мысли и протянул Пёсику всё, что осталось от жареной курицы.
– Извините, я забыл представиться! – спохватился поэт и сказочник. – Семён Семёнович К., литератор.
– Кажется, мне знакома ваша странная фамилия, – сказал виртуоз-балалаечник. – Любопытно, что она означает.
– Видите ли, господин Заяц, имя поэта – всегда многообещающая тайна, даже для него самого. Возможно, что это «К.» означает «бесхитростный жук», а возможно, «самое безобидное из неизвестного». Возможно, что и Семён Семёнович означает «Еврипид Петрович». Журналисты иногда из-за фамилии дурацкие вопросы задают.
– Я тут недавно вздул одного журналиста. – Музыкант посолил и отправил в рот второе варёное яйцо.
– За что?
– За профессиональную бестактность и эмоциональную тупость. Вздумал спрашивать, кто муж моей бывшей жены. А она – святая женщина! – не замужем, она в монастырь ушла.
– Ну и что журналист? Подал в суд?
– Нет. Поостерёгся. Но он во все газеты продал репортаж о том, как от меня в морду получил, и кучу денег заработал.
От курицы уже ничего не осталось. Тогда Фафик зевнул.
– Хотите я вам колыбельную сыграю? – предложил Заяц Сыротрикил. – Из Моцарта. Нет, сначала кое-что другое, весьма симпатичное и поучительное.
– Да, хочу! – выпалил Пёсик и растянулся на своей нижней полке.
Заяц вынул из футляра балайку, заиграл мотив «Сердце красавицы…» из оперы «Риголетто» Джузеппе Верди и запел приятным басом, только совершенно другие слова.
Песня для кладоискателей
Пёсик Фафик слушал песню, открыв рот, а когда она кончилась, будто опомнился и выпалил:
– Семён Семёныч, это же ваши стихи!
Поэт и сказочник деликатно закатил глаза и кивнул.
– Правда? – встрепенулся Заяц Сыротрикил. – Надо же! А я всё думал, чьи же это замечательные стихи! Они мне на бумажке без подписи попались! Позвольте пожать вашу руку!
Семён Семёнович порозовел и пожал ладонь виртуоза с длинными пальцами. Тот тоже слегка сдавил пальцы господина К., но так сильно, что поэт и сказочник невольно поморщился.
– Семён Семёныч, – Фафик придвинулся поближе, – а как вы думаете, библиотека – это клад или нет?
– Библиотека – всегда клад, дружище. Особенно такая библ… – тут поэт осёкся.
Пёсик сразу как-то съёжился и задумался.
– А теперь – колыбельная! – объявил Заяц Сыротрикил и заиграл из Моцарта:
«Разве что в поезде и услышишь настоящего артиста», – с наслаждением подумал Семён Семёнович и задремал.