Библиотечный шпион - стр. 25

Она зарумянилась, и по ее зеленым глазам стало понятно, что она подтрунивает исключительно по-доброму.

– Тебя внес в списки Габриэль? – уточнила Дениз, используя конспиративное имя Этьена.

– Oui, – подтвердила Элейн, и Жозетта отпустила ее руку. Дениз медленно кивнула – возможно, в знак одобрения.

– Дениз, ну брось, – попеняла ей Николь, – не пугай девочку в ее первый день на задании.

Дениз фыркнула.

– Если у нее не в порядке нервы, ее испугает и первый попавшийся бош.

– Мои нервы в полном порядке, и немцев я не боюсь, – ответила Элейн, прежде чем Николь или Жозетта успели встать на ее защиту. – Иначе меня бы здесь не было.

Дениз слегка прищурилась, но Элейн не дала этому прямому оценивающему взгляду устрашить себя и вызывающе вздернула подбородок.

– Тогда чего ты там торчишь, вместо того чтобы подойти и изучить шифр? – заметила Дениз и подвинулась, освобождая место для Элейн.

Так началось ее знакомство с шифровальной системой Сопротивления.

Процесс разбивки слов и сборки их заново оказался не из легких. Основой служила поэма столетней давности, чьи слова использовались для создания особого кода, из которого затем строились сообщения. Дело усложнялось и тем, что поэму меняли каждую неделю.

– Не волнуйся, – прошептала Жозетта на ухо Элейн, когда этот запутанный инструктаж закончился. – Я попозже покажу тебе все еще раз.

Элейн в ответ благодарно кивнула.

– Это наш инструмент, – показала Николь на блестящую печатную машинку марки «Ройял», украшенную золотой надписью «Аристократ».

Элейн всмотрелась в глянцевые клавиши, большинство располагалось на местах, к которым она привыкла за время работы секретарем, кроме Q, W, A, Z, X и M.

– Это британская раскладка, – небрежно пояснила Дениз. – Многое из того, чем мы пользуемся в Сопротивлении, нам доставляют британские агенты. В наши курьерские обязанности входят даже встречи с маками – они приходят к черте города и передают гуманитарку, сброшенную с самолетов.

Маки, получившие свое название от кустарника «маквис», в котором они прятались, состояли в основном из юношей, которые не подлежали призыву на начало войны, но которых в последние месяцы было приказано отправлять в принудительные трудовые лагеря в Германии. Многие протестовали против этого закона и предпочитали скрыться в лесах, чем стать рабами нацистов. Эти юноши вспоминали партизанскую тактику предков и использовали преимущества родного ландшафта. И вот, судя по тому, что сообщали новые напарницы Элейн, макам в этом помогали британские службы.

Весь мир стремился свергнуть Гитлера, и Элейн гордилась тем, что может внести свою лепту.

– А для некоторых посланий мы используем шелк, – сказала Жозетта.

Николь взяла со стола клочок бледно-желтой ткани; Элейн заметила, что ее ногти выкрашены в тот же яркий цвет, что и губы. В сочетании с белым свитером и синей юбкой получался запрещенный французский триколор, и не приходилось сомневаться, что такое сочетание было выбрано не случайно, а чтобы продемонстрировать верность своей стране.

Николь сложила уголки ткани и защепила пальцами, так что вышел маленький цветок.

– Из этих кусочков шелка получается милое украшение для шляпки или прически. – Она отпустила цветок, и тот, упав на стол, превратился обратно в квадратик с неровно обрезанными краями. – Но, к сожалению, они все используются для передачи посланий. Шелк можно свернуть очень тонкой трубочкой и вшить в одежду. Еще он быстро сгорает, так что получатель, особенно если опасается слежки, может быстро и легко избавиться от улики.