Безусловно моя - стр. 23
— Слышу. И будь добра, сделай так, чтобы не слышал.
— Затыкай рот кому-нибудь другому! Я не собираюсь молчать. Ты обещал…
— Я тебе ничего не обещал! — рявкнул он. — Мы с тобой это выяснили ещё вчера. Всё, убирайся к себе и сиди там.
— Даже если ты запрёшь меня и заклеишь мне рот, ребята не будут молчать и ждать! Этот приют нельзя сносить, Макар! Ты видел Тобби? Поехали сейчас. Я…
Он вдруг схватил меня за плечо и сжал руку. Припечатал к стене. Расстояния между нами не стало в секунду, воздуха в моих лёгких — тоже.
— Ты мне слишком дорого обходишься, заноза в заднице. И твои дрянные псы тоже.
— Сам ты дрянной, — процедила в ответ. — Ты и твоя дурацкая политика, от которой нет ничего хорошего! Все вы только и думаете, как набить себе карманы. Каждый из моих псов в сотню раз лучше тебя! Ты и ноготка ни одного из них не стоишь!
Его пальцы сжались так, что рука начала неметь.
— Пусти! Ты сволочь! Лживая и…
Макар
Она плевалась обвинениями, глаза блестели злой зеленью. Каких сил мне стоило не прикончить её, одному богу известно. Хотелось взять её за шею и сдавить так, чтобы заткнулась в конце концов.
— Я тебе сейчас язык вырву. — Я сдавил её подбородок. — Замолчи. — Сжал крепче. — Замолчи, в последний раз тебе говорю! Ты со своими собаками меня достала! Этот приют выеденного яйца не стоит, а я…
Она попыталась ударить меня коленкой.
Проклятая маленькая сука!
Поймал её руку, вторую, пригвоздил к стене и навалился сверху. Она вырывалась, шипела и тёрлась об меня, и я уже ни хрена не понимал, чего хочу сильнее: придушить её или трахнуть. С тех пор, как она появилась в моём доме, два этих желания стали перманентными.
— Пусти меня! Пусти, козёл! — Толкнула и опять попыталась ударить. На этот раз задела бедро.
— Блядь!
Боль в руке была адская. Я втянул воздух сквозь сжатые зубы. Как эта дрянь выдернула руку, хрен знает. На тыльной стороне ладони выступила кровь от её ногтей.
— Откуда ты взялась такая дикая, мать твою?!
— Жизнь научила защищаться! Слишком много козлов попадалось.
Она принялась отбиваться сильнее. Царапалась, кусалась и шипела, как обезумевшая. Кое-как я перехватил её и развернул к себе спиной. Стиснул, не давая сделать и движения. Её локоть врезался мне в рёбра. Она продолжала извиваться, и я едва мог удерживать её. Сжал бы сильнее — переломал бы на хрен кости.
— Тебя саму нужно в клетке держать по соседству с твоими псами!
— Пошёл ты! — извернулась, вцепилась ногтями мне в руку.
— Я тебя, суку, сейчас успокою!
Сгрёб её и потащил по коридору. Её задница тёрлась о мой пах, перед глазами плясали красно-чёрные звёздочки.
Прикончу её! Ещё одно движение, одно слово — и я её прикончу. Или…
Чёрт! Какая же у неё упругая задница!
Чёрт, чёрт, чёрт!
— Отстань от меня! Отпусти!
Пока тащил Киру в ванную, выслушал в свой адрес столько, сколько за всю жизнь не приходилось.
— Я тебя ненавижу! — прошипела она, выворачиваясь. — Ненормальный извращенец! Ты за это ответишь! Если ты…
Втолкнув её в кабинку, я включил кран. Брызги холодной воды ударили в лицо, Кира взвизгнула, бросилась назад.
— Остынь!
Толкнул её под воду. Прибавил напор.
— Ты псих!
— Остынь, чтоб тебя! — рявкнул я и швырнул её к противоположной стене.
Вода текла за шиворот, рубашка липла к телу. Девчонка ударила меня в грудь, саданула коленкой.