Безупречный план - стр. 32
Настя кивнула и, пробормотав: «Спасибо», вместе с Бэлкой забралась на заднее сиденье Галендвагена. Егор сел за руль и недобро покосился на нее в зеркало заднего вида.
– Завезем Настю, потом маму домой, – велел Илья, усаживаясь рядом, – и в офис поедем. Дел по горло. Хочу до отъезда разгрести.
– Вы меня около остановки высадите, – попросила Настя. – Я там пешком пройду.
– Мне тут на машине ездить страшно, – пробурчала Бэлла и фыркнула недовольно: – Не болтай глупости! До самого подъезда довезем.
Егору хотелось придушить мать за благие намерения. Известно, куда ими дорожка вымощена! Но он покосился на Аллигатора, согласившегося с Бэллой, и счел за благо промолчать. Хватит и утренней выволочки.
«Уважь Настю как мою родственницу, – мысленно передразнил он отца и возразил сам себе: – В этом-то вся и проблема. Мне ее хочется не уважать, а просто трахнуть. А потом забыть…» – подумал Кайман и проревел в голос:
– Твою мать!
– Что случилось? – хором осведомились пассажиры. Все трое.
– Да вон! – махнул рукой Кайман и резко завернул в соседний двор, а оттуда выскочил на проспект.
– Журналюги, – скривился Легатов и добавил возмущенно: – По твою душу, Настасья! Вот так шла бы сейчас от остановки и попала к ним в лапы.
– Ни стыда ни совести, – охнула Бэлла. – У людей горе, а они лезут. Зачем, не понятно! Переночуешь у нас, а завтра сразу на работу поедешь.
Настя удрученно кивнула. А перед глазами стояла неприятная сцена: соседи ругались с приехавшими журналистами. Кричали, что нечего тут им делать.
Попав в «свою» комнату, Настя привычно переоделась в Бэлкин халат и отправилась в душ в конце коридора. Она вступила под теплые струи и попробовала расслабиться. Но несмотря на горячую воду, почти кипяток, тело сотрясал озноб. Настя нанесла на тело гель, стоявший на полочке, и начала усиленно втирать его. Особенно досталось предплечью левой руки с нарисованными ручкой линиями и черточками. Древние руны. Специальный став на подарок. Что там она загадала? Платье и туфли? И получила сполна! Только какой ценой?! Настя стерла роковой запрос, пробормотала дежурные слова благодарности, как научила Оксанка, и в изнеможении опустилась на пол, выложенный пестрой плиткой, да так и застыла от ужасной догадки.
«Дофеячилась, блин, – выругалась она. – Новое платьичко захотелось? И туфельки? Все получилось. Вот только Дину теперь не вернешь. Да и не сравнить никакую обновку с потерей бабушки. Если бы знать заранее, быть бы чуть-чуть поумнее…»
Настя, не в силах сдерживаться, разрыдалась. Лилась вода, заполняя помещение крутым паром, уже давно сошел с плеча рисунок, да и на теле от геля ничего не осталось, а она, прижав к себе колени, все сидела на маленьком порожке из плитки и ревела. От безысходности, от собственной глупости и отчаяния. Где-то хлопали двери, и звонил сотовый. Но Настя не слышала ни звука, оплакивая Дину и свою непутевую жизнь. Когда в ванную кто-то постучал, она будто очнулась от тяжких думок и, аккуратно касаясь стены, поднялась. Крикнула негромко:
– Я сейчас выхожу.
И услышала в ответ надменное:
– Будь любезна, ты не одна в доме!
Она ополоснулась холодной водой, чтобы хоть что-то соображать и, закрутив полумокрые волосы в дульку, напялила халат и отодвинула задвижку. Потом вышла не торопясь и, проходя мимо Каймана, замершего посреди коридора немым изваянием, пробормотала чуть слышно: