Безупречные создания - стр. 13
Бельская понимала: многие благородные особы пожелают забрать своих дочерей, если сочтут, что им угрожает опасность. Может разразиться громкий скандал, за которым последуют увольнения и крупные судебные разбирательства. Елена Александровна Ливен была для девочек доброй нянюшкой и внимательной наставницей. Она уж точно не заслуживала подобного позора. И никак не могла оказаться вовлечена в гибель своих воспитанниц. Лиза свято в это верила.
Когда она завершила рассказ и ответила на несколько вопросов её светлости, то осмелилась спросить сама:
– Могу ли я навестить Наталью Францевну в лазарете?
– Наталью только что забрали, – совершенно будничным тоном произнесла Елена Александровна. – Её родители прибыли сегодня утром и уговорили меня отпустить Натали домой. Сказали, что отвезут её за город. Свежий воздух пойдёт ей на пользу.
Она ни словом не обмолвилась о том, обвинил ли барон фон Берингер во всём институт.
Лиза невольно подумала, что вот-вот начнутся летние каникулы. И, быть может, оно и к лучшему, что Наташа уехала чуть раньше. Поскорее оправится после трагедии.
– Но она ведь вернётся? – неуверенно уточнила Лиза.
– Конечно. – Её светлость кивнула на бумаги, лежащие перед ней. – А вот вам, Елизавета Фёдоровна, напротив, придётся задержаться. Ваш батюшка телеграфировал. Разумеется, мы поставили его в известность о случившемся. Фёдор Павлович сообщает, что отбыл по служебным делам в Москву. Он возвратится в Петербург в начале июля, а до этого просит меня присмотреть за вами.
– Но ведь каникулы же? – Лиза не смогла скрыть удивления. – Папенька мог бы прислать за мной кого-нибудь, чтобы я ожидала его дома, в имении за городом. Погода сейчас дивная. И людей у нас много. Найдётся, кому обо мне позаботиться.
Она бы тоже хотела уехать подальше и поскорее забыть лежащую в луже крови Ольгу или прикосновение к ледяной, синюшной Татьяне. Хотя бы немного нервы на свежем воздухе успокоила бы. К тому же на летние каникулы в стенах Смольного оставались лишь бедные сиротки и пепиньерки, которые проживали в институте после выпуска на правах надзирательниц и кандидаток в учительницы. Благородные особы своих дочерей всегда забирали.
Вероятно, все эти мысли оказались написаны на изумлённом лице Лизы, потому что княжна Ливен строго сказала:
– Ваш родитель волнуется за свою единственную дочь, Елизавета Фёдоровна. Проявите к нему должное уважение. Он боится отпускать юное дитя в дальнюю дорогу и желает забрать вас лично. Возможно, хочет переговорить со мной. Это я тоже могу понять. Поймите и вы. Не забывайте о том, что здесь вас любят не меньше, чем в собственной семье. И пекутся о вашем здоровье.
– Простите мою дерзость, ваша светлость. – Лиза опустила глаза и присела в коротком реверансе.
Елена Александровна отмахнулась со смесью раздражения и усталости.
– Ваша спальня опечатана, пока ведётся следствие, – сообщила она. – Да и вряд ли вы вовсе готовы там находиться после всего. Ваши вещи уже перенесены в отдельную комнату. Это лучшая комната в институте, – подчеркнула Елена Александровна. – Вы можете оставаться в ней до приезда вашего отца и сколько пожелаете в следующем учебном году. Надеюсь, эта новость хоть немного скрасит ваше ожидание.
– Благодарю вас. – Лиза снова присела в реверансе.