Безумный март в Питере - стр. 39
Себе в буфете я тоже зацепила какой-то бутерброд, который употребила без отрыва от производства. К счастью, сотрудники, вероятно, напуганные Пашкиным гневом, сегодня не слишком оккупировали приемную и не отвлекали меня от переводов и ответов на телефонные звонки и почту.
Около часа, правда, заглянул финдиректор с предложением отобедать.
– Извините, Роман Аркадьевич, – отмазалась я. – Совершенно нет времени. Вы же в курсе, что у нас происходит. Так что вот, перекус за компьютером, это все, на что я сегодня могу рассчитывать.
– Да, конечно, я понимаю. Кошмар какой-то! Не могу понять, кому понадобилось учинять такое безобразие?
– Никто не может понять. Неужели кто-то из сотрудников так ненавидит генерального директора? Может быть, он кого-то премии лишил или грозился уволить?
– Да что вы! Ничего такого, я бы знал. Яна, ну раз с обедом не сложилось, может быть, ужин? После работы?
Я изучающе посмотрела на финдиректора. Он что, всерьез вознамерился ко мне подкатить?
– Боюсь, с ужином сегодня не получится, – дипломатично ответила я. – У меня есть планы на сегодняшний вечер.
– Как жаль! – искренне расстроился Роман Аркадьевич. – Вы так сегодня прекрасно выглядите, этот костюм очень вам к лицу, Яна.
– Спасибо, – поблагодарила я финдиректора за комплимент.
– Тогда завтра?
Мне было даже его немного жалко. Он смотрел на меня такими преданными и восхищенными глазами, словно ему до этого в жизни не доводилось видеть ничего более прекрасного, чем я. И сильно смущался, потому что ухаживания за девушками явно не были его коньком. А потому я очень аккуратно подбирала слова для отказа. Не хотелось его обижать.
– Видите ли, Роман Аркадьевич… – начала я, но тут в приемную вошла Олеся.
– Добрый день! Здравствуйте, Роман Аркадьевич! Яна, Богдан у Павла Сергеевича?
– Привет. Да, они там уже второй час заседают, – пожаловалась я. – Уже три раза им кофе носила…
– Яна, я тогда пойду, подумайте, пожалуйста насчет завтра, – пробормотал финдиректор и быстро ретировался, и я почувствовала сильное облегчение и благодарность Олесе за то, что она прервала этот тягостный разговор.
– Олесь, хочешь кофе тебе сделаю? – я решила сделать ей приятное, несмотря на Пашкин запрет устраивать в приемной посиделки.
– Ой, спасибо! Хочу. Целый день верчусь, как белка в колесе. У нас проблемы с литовской таможней, эту машину вела я. И там все было в полном порядке. Откуда взялся этот санитарный контроль на нашу голову?
– А что, там могут быть серьезные проблемы? – поинтересовалась я, вставляя капсулу в кофемашину.
– Могут, конечно. Если начальство все не разрулит. Мы же цветы возим, а это скоропорт. В смысле, долго они не живут. Особенно срезка. А машина, как назло, сборная, там и горшки, и срезка, все в кучу.
– Ну, если Богдан с Павлом Сергеевичем там так долго что-то решают, может, не все потеряно? – предположила я.
– Очень на это надеюсь. Да, денек сегодня – не приведи господь! Как начался с ЧП, так и продолжился… Что, кстати, не выяснили, кому понадобилось устраивать разгром в приемной и у шефа в кабинете?
– Насколько я знаю, еще нет, – вздохнула я. – А что говорят сотрудники?
– Ох, что только не говорят. Версий полно, и ни одной здравой мысли. В основном валят на конкурентов. Типа, наша контора перешла кому-то сильно дорогу, и теперь из-за этого все несчастья. Кто-то даже на бандитские разборки намекает.