Безумный март в Питере - стр. 23
А потому я не стала никому звонить, а занялась приготовлением кофе для Павла и его гостьи, радуясь предлогу зайти в кабинет и посмотреть, чем там они заняты. Не то, чтобы я подозревала, что Павел с этой Верой сразу же начнут предаваться страсти на Пашкином диванчике, просто чисто для успокоения. Кто их знает, как они там конкурируют.
В кабинете царила деловая атмосфера. Павел сидел напротив Ковальчук за столом для переговоров, и они беседовали о каких-то проблемах с белорусской таможней. Я выставила на стол кофе и неохотно вышла в приемную. К счастью, там уже разрывался телефон, и мне было чем отвлечься от невеселых мыслей и мук ревности.
Где-то минут через сорок мне понадобилось выйти в туалет, где я столкнулась с Олесей, которая стояла перед зеркалом у раковин и прихорашивалась.
– Привет, – обрадовалась она мне. – А я как раз собиралась к тебе заскочить. Ну, как проходят трудовые будни?
– Ничего, нормально все, вроде, – вздохнула я, уставившись в свое отражение. Мне явно не помешало бы посетить парикмахерскую, челка уже совсем отросла, да и брови уже стоило подправить.
– Что-то ты невеселая. Пал Сергеич замучил?
– Да нет, не особо. У него сейчас посетитель, из «Сервис-Транс», директриса вроде бы…
– А, знаю-знаю. Моя подружка там работает, у них. Меня, кстати, туда тоже звали. У них осенью была вакансия. Но я отказалась. Теперь вот не знаю, может, сглупила?
– Красивая женщина – эта директорша, – я вернула разговор в нужное мне русло, проблемы трудоустройства Олеси меня мало волновали.
– Красивая? – Олеся пожала плечами. – Ну, не знаю. Приятная, да… Но скучновата немного. Хотя на лицо ничего. А вот фигура полновата, насколько я помню. Я видела ее всего-то пару раз. Она вроде как перед Новым годом приезжала.
Я подумала, что Олесин идеал красоты – это та самая Милана. Накачанные губы, нарощенные ресницы, откровенно-сексуальный прикид. Вера – это, конечно, совсем другой типаж. Она, пожалуй, была моя ровесница, вряд ли старше тридцати пяти. И да, фигура немного полновата по нынешним меркам. Но какое лицо и глаза! Если Пашка не совсем дурак, он просто обязан оценить ее красоту. Хотя, кто их, мужиков, знает. Все-таки он несколько лет прожил с этой куклой Миланой, так что со вкусом у него явно так себе. Я тоже никак не могу претендовать на идеал красоты – с этой лохматой прической и дурацким пуловером.
– А мне она понравилась, глаза у нее такие и улыбка, – протянула я. – Слушай, а тут есть поблизости какой-нибудь приличный шмоточный магазин? Хочу в обед сгонять, прикупить кое-что. Я там торговый центр видела, через дорогу, «Питер-Пэлас», кажется. Там есть что достойное?
– Да, там неплохой торговый центр, сама туда иногда заглядываю, – и Олеся пустилась в описание расположенных в том центре магазинов, это явно была ее тема.
– Яна! – услышала я Пашкин голос, доносящийся из коридора.
– Вот черт! Это Павел Сергеевич! – я рванула из туалета и почти налетела на Пашку, который явно разыскивал меня.
– Яна! Ну, где ты ходишь?
– В туалете была, – буркнула я. – Что-то случилось?
– Нет, просто мы уходим обедать. А тебя нет.
– Я на минуточку отошла.
– Понятно, пойдем я тебе дам распоряжения, – и он быстро зашагал в сторону приемной.
«Уже и пописать нельзя сходить, – мрачно думала я, семеня за Пашкой, хотя нет, не за Пашкой, а за генеральным директором Павлом Сергеевичем. Никак не привыкну к его постоянным трансформациям. – Распоряжения он мне даст, начальник хренов. Сам-то сейчас в ресторан с красивой бабой поедет, а я тут должна сидеть в приемной среди бумажек».