Безумный гороскоп - стр. 13
– Дядя, что ты здесь делаешь?
– Я… вы кричали, я подумал… стряслось чего.
– Шпионил? – Александра подошла к Борису вплотную.
– Шур, я…
Большим и указательным пальцами Купатова сильно сжала Борису щеки.
– Вот что я тебе скажу, голубчик. Поднимайся-ка ты наверх и ложись в кроватку. А если еще раз замечу под дверьми кабинета – тебе не поздоровится.
Краснея, Борис Игоревич поспешил к лестнице.
Олег вышел на улицу.
Прикурив, мужчина пару минут постоял в раздумьях, прежде чем подойти к машине.
Александра смотрела на сына из окна кабинета. Борис Игоревич наблюдал за племянником супруги из окон спальни. А Аглая Константиновна, дождавшись пока муж поднимется наверх, а Олег выйдет из дома, вылезла из своего укрытия – кадки с раскидистой монстерой.
Она отлично слышала спор сестры с сыном, а еще… Аглая видела, как за спинкой дивана пряталась Нина.
Девушка появилась в гостиной через десять секунд, после того как Аглая спряталась за цветком. Подойдя к кабинету, она приложила ухо к двери и простояла в таком положении до тех пор, пока на площадке второго этажа не появился Борис Игоревич.
Ниночка сразу метнулась к дивану, а потом незаметно скользнула в коридор, ведущий в кухню.
На лице Аглаи блуждала улыбка.
Через час в особняке Купатовой воцарилась гробовая тишина. Часы показывали полночь.
ГЛАВА 3
В субботу утром к завтраку спустились все, кроме Олега и Александры.
Аглая Константиновна вяло перекатывала в тарелке фасоль, время от времени бросая взгляд на циферблат часиков.
Люсьена, понуро опустив голову, сидела молча, стараясь не привлекать к себе внимания.
– Люсенька, ты не заболела? – учтиво спросил Борис Игоревич.
– Нет, дедуль, все в порядке.
– Выглядишь неважнецки, – поддакнула Аглая.
– Бабуль, давай ты будешь смотреть к себе в тарелку, а не на меня.
– Птичка, я же только предположила. Боря, ты со мной согласен?
– Глашенька, ты как всегда права.
Диана, знавшая истинную причину неудовольствия дочери, с презрением хмыкнула:
– Сколько раз тебе повторять: не выдавливай прыщи. Сами пройдут. Ты только усугубляешь ситуацию.
– Отстань!
– Люсьена! – Егор погрозил дочери пальцем.
– Пусть не лезет, – огрызнулась та.
Диана оскорбилась:
– Я всего лишь хотела…
– Слушайте, – вмешалась Розалия, – может, не будем за столом говорить о прыщах. Я все-таки ем.
Катка приготовилась выслушать пламенную отповедь Люсьены, но та, вопреки ожиданиям, промолчала.
Аглая Константиновна дотронулась до серебряной сережки.
– Мне кто-нибудь объяснит, где Шурка? Неужели она и сегодня на работу поехала?
– Александра Константиновна еще не выходила из спальни, – сказала Нина. – Она, наверное, спит.
– Спит? – Борис переглянулся с женой. – Не может быть. Шура ранняя пташка, она никогда не встает позже восьми.
– А сейчас пятнадцать минут десятого. Нинок, душка, поднимись к ней, спроси, в чем дело.
Замявшись, Нина все же встала и вышла из столовой.
– Ну и дела, – недоумевала Аглая, – Шурок решила переквалифицироваться в сову. Что дальше?
– Я сама спала как убитая, – Диана зевнула.
– И я, – удивленно произнес Егор. – Утром еле глаза разлепил.
Борис Игоревич зачем-то заглянул под стол.
– Боря, что ты ищешь?
– Ничего, дорогая, у меня запонка упала.
Свои пять копеек в разговор решила вставить и Розалия Станиславовна. Ну как же без нее-то?
– А я глаз не сомкнула! Лежала и гадала, как такие обеспеченные люди, как вы, могли додуматься купить самую дерьмовую кровать? Жесткая! Неудобная! Подушки слишком мягкие, постельное белье воняет стиральным порошком. Ох… короче, намучилась я, как рабыня Изаура.