Безумный алхимик - стр. 23

– Сегодня защита тебе не понадобится, – объявил он поворачиваясь, – раздевайся по пояс.

Я быстро скинул рубашку, оставшись в старых дедовых штанах. В руках гнома сверкал отточенным лезвием гартог. Это был простой деревянный шест с клинком, без наворотов вроде сжимающейся рукояти.

– За эту луну я научил тебя, как держать в руках гартог, – с глухим стуком рукоять опускается на пол.

– Сегодня мы узнаем, достоин ли ты учиться дальше.

Гном бросает мне гартог и вынимает из ножен свой. Демонстративно, как при первой встрече, его раскладывает.

– Бой.

Его резкий выпад я едва не проморгал. В последний момент успеваю отбить древком летящее мне в грудь стальное жало. Рубящие удары по корпусу и ногам чередовались с колющими. Все время приходится отступать и защищаться, гном наседает. Особо сильный удар сверху принимаю на вытянутых руках и понимаю – зря, открылся. В следующее движение кулак, сжимающий рукоять, врезается мне в живот. Дыхание перехватило, я лихорадочно замахал перед собой гартогом, лишь бы отогнать гнома и дать себе продышаться. Сильный удар клинком по клинку сбивает мой гартог к полу и тут же рубящий удар в правую руку, из раны на плече потекла кровь. Запоздало пытаюсь отбить новый укол в грудь, лезвие гномьего клинка оставляет на моих ребрах еще одну рану. Внутри все похолодело, я понял, что гном не шутит, этот гад пытался меня насквозь проткнуть. От злости я изо всех сил стал рубить и колоть эту бородатую сволочь. Гном же, несмотря на свои габариты, легко уклонялся от моих ударов и молниеносно контратаковал. Мои попытки войти в клинч он жестко подавлял ударами рукояти в живот или голову. Получив еще с десяток порезов, я выдохся, перед глазами все плыло, пот и кровь заливали глаза из рассеченной брови. Руки стали красными от натекшей с порезов крови. В отчаянии я бросился на гнома в последнюю атаку, из последних сил молотя его обоими концами гартога. Ярость и страх сплелись в один клубок, я остервенело принялся рубить врага, получи… на… получи… – гном отступал. Вдруг он исчез, я по инерции провалился вперед, правая нога подломилась от удара, и в голове взорвалась бомба.

Дед

Парнишка, как бык, попер на Торнгрима, гнома явно шатало под сильными ударами. Улучив момент, тот поднырнул под очередной удар клинка, подсек древком колено и плашмя ударил лезвием по затылку. Андрей рухнул как подкошенный.

– Мэтр Элькарин, он ваш, – широко улыбаясь, пробасил гном.

Из дверки появился мэтр, а за ним его ученик с походным набором лекаря.

– Приступай, Атамил, и считай это экзаменом по оказанию первой помощи, – сообщил он ученику.

– Ну, что скажешь?

Гном посмотрел на старика:

– Дурковатый, конечно, но это мы исправим, а вот силен твой внучек немерено.

Тем временем Атамил закончил осмотр и принялся бинтовать раны на теле Андрея.

– Мэтр, у него хорошая регенерация, кровь уже свернулась.

– Хорошо, Атамил, в сознание не приводи пока, пусть спит.

– Завтра последний день уходящего лета, – вдруг сообщил дед и помрачнел.

– Андрей, давай вставай, умывайся, одевайся, сегодня важный день, – разбудил меня криками снизу дед.

Я попытался вспомнить, как здесь оказался. Вспоминался бой с гномом и… все, дальше как отрезало.

Тело было покрыто многочисленными бинтами, под которыми чесалось и зудело. Пока я завтракал крынкой молока и плошкой творога, дед поведал мне о причинах переполоха. Сегодня был Последний день перед новолетием. В этот день было принято заканчивать все дела, отдавать долги и выбрасывать все ненужное, скопившееся за лето. Начали мы с генеральной уборки избушки, вымыв и выскоблив все полы и стены, мыл, конечно же, я, а дед руководил.