Безумная погоня - стр. 2
Эсме вздохнула. Было ясно, что бедного мистера Фэрфакса-Лейси будут неутомимо к ней подталкивать, пока он не спохватится.
– Сегодня счет не в нашу пользу. – Арабелла вздохнула. – Ты, я, твоя подруга леди Годуин да моя компаньонка.
– Кто она?
– Леди Беатрикс Леннокс.
Что больше всего раздражало Эсме в беременности, так это значительное ослабление памяти.
– Кажется, я ее не знаю…
– Конечно, знаешь, – ответила тетка довольно бесцеремонно. – Беатрикс – одна из дочерей герцога Уинтерзолла. В свой первый сезон, к несчастью…
– Та самая дочь? – Теперь Эсме вспомнила. – И ты считаешь ее своей протеже?
– А что тут особенного? – Арабелла взбила перед зеркалом кудри. – Я могу перечислить тебе целый список тех, кто считает моей протеже тебя, включая твою матушку. Господь знает, сколько раз Фанни жаловалась на мое влияние.
Эсме наморщила лоб.
– Если мне не изменяет память, леди Беатрикс застали на месте преступления. Со мной такого не случалось.
– Ну, может, дело в том, что тебя просто ни разу не поймали…
Эсме вдруг ясно представилась некая гостиная в доме леди Трубридж, и она благоразумно промолчала. По крайней мере ей уже удалось выйти замуж, когда она начала жизнь, снискавшую ей репутацию бесстыдницы Эсме.
– Надеюсь, ты завела себе компаньонку не для того, чтобы позлить матушку?
– Твоей матери пойдет только на пользу, если она некоторое время пообщается с Беатой. У девочки стальной характер, и ей доставляет удовольствие заставлять людей шевелиться. Когда ты познакомишься с ней, дорогая, сама увидишь. Она далеко пойдет, попомни мои слова!
– О Господи! – воскликнула Эсме, внезапно вспомнив про дамский кружок шитья. – Забыла сказать тебе, тетя Арабелла, что я теперь стала очень респектабельной особой.
Арабелла фыркнула:
– Зачем, скажи на милость, тебе понадобилось это?
– Прости, но я обещала бедному Майлзу впредь избегать дурной славы.
– Чертовски странно! Ты, Эсме Ролингс, коротаешь свои дни в Уилтшире подобно сельским кисейным барышням! Неужели ты решила покончить со своей вольницей?
Эсме решительно кивнула. Пусть тетя ухмыляется сколько влезет, отныне она будет вести жизнь уважаемой вдовы и матери.
– И как же ты осуществляешь это чудесное преобразование? – Арабелла недоверчиво покачала головой.
Эсме пожала плечами:
– Все очень просто. Я вступила в местный дамский кружок шитья и теперь…
Но в присутствии Арабеллы Эсме всегда было трудно закончить фразу.
– Ты? Ты вступила в дамский кружок шитья?
– Да, вступила, – ответила Эсме с достоинством. – Это весьма стоящее дело, тетя Арабелла. Мы шьем простыни для бедняков.
– Не хотела бы я оказаться на твоем месте! Дай мне знать, когда ожидается приход дам, и я скроюсь с глаз, – сдавленно хихикнула Арабелла. – Я и Беате сообщу. Осмелюсь предположить, что она предпочтет сбежать в деревню, лишь бы не оказаться в окружении группы белошвеек.
Лицо Эсме омрачилось.
– Не нужно надо мной смеяться.
– Ну тогда, может, ты хочешь, чтобы я вернулась в Лондон, оставив тебя в кругу достойных матрон?
– Нет! – Эсме сказала это от всего сердца. – Пожалуйста, тетя Арабелла, не уезжай. Я так рада, что рядом со мной кто-то есть. Ты же знаешь, с мамой мне непросто – она так и не оправилась после смерти моего маленького брата.
– Безусловно, это была большая трагедия. Бедный малыш…