Безумие разума - стр. 6
Однако, уснуть я не мог. Уж очень сильно болели руки, ноги и лицо. «Точно! Занозы!» – подумал я и включил прикроватную лампу, взял иголку и стал искать занозы. Как я мог забыть о них с такой сильной болью? Занозы и правда оказались большими. Я кое-как достал их, оставив на коже открытые кровавые раны. На секунду мне показалось, что внутри раны, будто что-то есть, но не придал этому значения. Обработал раны и, наконец, уснул.
Ранним утром дед разбудил меня, чтобы обрызгать огород от насекомых и травы. Во время работы, я почувствовал лёгкое головокружение и, будто что-то впилось мне в шею и затылок. Я сразу почувствовал резкую боль, которая заставила бросить на землю лейку. Я хлопнул по затылку и потёр шею, однако на руке ничего осталось. Возможно, был комар, который успел улететь. Или организм так отреагировал на занозы. Но я же их вытащил. Однако, лучше мне не становилось, даже хуже.
Похожие раны я заметил и на дедушке: кисти рук, предплечья и шея. У него всегда были проблемы со слухом, но в последнее время, оно становилось ещё хуже. Дед жаловался на тошноту, боль в глазах и ушах, позже и вовсе появились боли в животе. Он говорил, что у него ощущение, будто внутри него кто-то ползает или что-то, но инородное поселилось в нём. Я ему, конечно, не верил, считая всё выдумкой. Но как же я ошибался.
Вечером следующего дня, дед приболел. Слёг с температурой, повышенном артериальном давлением. Пока я выполнял всю грязную работу по дому и огороде, дед лежал у себя в комнате и отсыпался. Я настоял, чтобы он отдыхал. Вчера его также укусили, как и меня, но странно вот что – со мной всё в порядке, помимо лёгкого головокружения. Может, тогда дело не в укусе? А также, как и в случае с бабушкой – сильной жаре? Он просто перегрелся на солнце и получил солнечный удар?
Вопросы оставались открытыми. До сегодняшней ночи. Вернувшись с улицы, я сразу пошёл в душ. Затем приготовил ужин, расставил его на подносе и понёс к деду в комнату.
– Дед! Ты голоден? Ты сегодня пропустил обед, но это не значит, что теперь останешься и без ужина. Надо покушать, иначе тебе станет хуже, – я открыл спиной дверь комнаты и вошёл внутрь. Развернувшись, я застыл в шоке, а поднос просто выпал из рук, разбрасывая всё содержимое.
Передо мной лежал на кровати не дедушка, но очень на него похожий человек, если его так можно назвать. Жуткая картина. Дед лежал на кровати в голубом халате в синюю полоску с обтянутым вокруг талии поясом, на ногах были длинные серые носки. Его пальцы скрещены на груди и сложены в замок, ногти, забитые грязью, седые волосы, торчащие в разные стороны, как у ежа. Рот и глазницы широко раскрыты и с горой набиты опарышами. Червяки были чёрными, в грязи, то ли от почвы, то ли от гниения внутренних органов, от которых исходила злорадная вонь, раздражающая нос и глаза. Опарышей было так много, словно тело дедушки служило их гнездом. Они выползали даже из ноздрей и ушей, падая на пол.
Не выдержав, меня вырвало прямо на пол какой-то чёрной, как уголь субстанцией. Я упал на колени, облокотившись на руки. Тяжело дышать. Я закрыл глаза, в надежде успокоится, но ничего не вышло. Внезапно, я почувствовал острую и пронзительную боль в руке, лице и ногах. Обессилив, я упал и закричал от боли, корчась и дёргаясь, словно при приступе судороги.