Безудержный ураган - стр. 48
Элерия глубоко вздохнула. В дверь постучали. Талийка сделала вид, что не слышит. Стук повторился, уже более настойчиво, и она услышала голос Кризы.
– Открывай, я знаю ты там. И не уйду, пока не удостоверюсь, что ты в порядке.
Элерия сморщила нос и нехотя открыла дверь. Криза вошла и зажгла светильник.
– Сидишь здесь в темноте?
– Просто хотела побыть одна.
– Не просто. Что случилось? – бесцеремонно потребовала ответа травница.
– Тогда сначала расскажи, как получилось, что ты применила магию?
– Я уже говорила – это не магия, обычный фокус.
– Криза, я тебя умоляю, я родилась и выросла в Талии. Неужели ты думаешь, я не могу отличить мощную магию от дешевых фокусов.
– Это не магия, – упорно повторила старуха.
– Вот и у меня все в порядке, – сказала Элерия и выскользнула из подвала.
Криза не пошла за ней. Вышла во двор, осмотрелась. Кругом тихо и пустынно. Травница достала из складок платья склянку с прозрачной жидкостью, повертела в руках. В памяти мелькнула мутная картинка воспоминаний. Перед ней на постели лежит умирающий мужчина. Он весь покрыт безобразными язвами и наростами, лицо вытянулось, кожа плотно обтянула череп. Он держит Кризу за руку и его ладони дрожат.
– Прости меня, прости меня, если сможешь, – бормочет он. – Я сотворил такую ошибку, я такое сотворил.
Криза вымученно улыбается и гладит его по редким, почти полностью выпавшим, волосам, успокаивает.
– Я не смог исправить, я хотел, я пытался…
– Тише, папа, успокойся. Ты должен беречь силы.
– Дочка, ты должна… Ты должна все исправить. Крозалия, обещай мне, что исправишь мою ошибку…
Элерия вернулась в общий зал. Анели крутилась возле Дарена. Он смеялся и отшучивался в ответ на беспокойство окружающих.
– В этом новом мире побои стали для меня чем-то совершенно обычным, как стакан молока перед сном. Так что не стоит беспокоиться, правда, со мной все в порядке.
Элерия все же осмотрела его и отправила в постель, отдохнуть и отлежаться.
Лежать в мягкой и чистой кровати было приятно, но скучно, и Дарен попросил Анели:
– Принеси мне, пожалуйста, ту книжку про фаурренов и еще там есть такая, здоровая, энциклопедия про чудовищ.
Анели кивнула и убежала. Через несколько минут вернулась с нужными книгами. Сгрузила Дарену на грудь огроменную книгу про чудовищ. И забралась к нему в постель со второй книжкой в руках.
– А ты видел когда-нибудь живого фауррена? – спросила Анели, листая книгу и ища картинки.
– Не то, чтобы видел. Точнее видел, но издалека. После войны нескольких проводили по улицам Азирона и я видел, – ответил плотник.
– И как они выглядели? Мальчишки в школе рассказывали, что они похожи на больших ящериц с глазами, как у пауков и…
– Стой, стой, – перебил ее Дарен. – Все это сказки. Фауррены похожи на людей, те же две руки, две ноги, два глаза. Только кожа у них серая, бывает посветлей, бывает потемнее. И это из-за нее они могут становиться почти невидимыми и магия их не берет.
Анели откинулась на подушку и надолго задумалась. Девочка смутно припоминала, что война началась вскоре после смерти отца. Но не была уверена. Ощущение времени в детстве такое зыбкое. Брат ушел на войну сразу же после ее начала. Анели помнила, как мать плакала, провожая его, и все держала за руку, гладя и судорожно сжимая. Будто хотела вцепиться и не отпустить. Анели тогда смутно понимала, что значит война, но, по поведению Лорити, догадывалась – брату грозит нечто очень плохое. Потом были долгие военные годы, которые их семье дались нелегко. В военное время жизнь в тылу не только тяжела, но еще и ужасно скучна. Все аспекты жизни как будто замирают, и остается только тяжелый труд и постоянный страх. А единственным развлечением становятся разговоры о войне.