Безмолвный король - стр. 7

– Стена? – Нейт хмыкнул. – Ты привел нас сюда, чтобы рассказать о стене?

Роб раздраженно отмахнулся от него и продолжил маршировать перед нами из стороны в сторону.

– Я хочу, чтобы вы начали строить эту стену внутри своего мозга, но, прежде чем вы начнете, вы должны удостовериться, что рядом с вами есть шесть мест. Не восемь, не два, не какое-либо другое число – всего их должно быть семь, – он делает паузу, глядя на меня.

Я не был маленьким. Для десятилетнего ребенка я был довольно высоким, но, глядя на Роба в этот момент, я чувствовал себя ростом в два фута.

– Я хочу, чтобы вы начали строить эту стену уже сегодня. Работайте над этим, тренируйте свой мозг, чтобы возвести ее, потому что к моменту вашей инициации эта стена должна быть очень крепкой. Непоколебимой. Это, – Роб обвел нас пальцем, – те, кому вы можете доверять. Никто другой этого не заслуживает.

– А как же мой папа? – возразил я, глядя на парней, которые смотрели на меня, мысленно говоря мне «заткнись».

Роб был страшен, но и меня было нелегко напугать.

– Даже твой папа. Он прошел через то же самое, когда был в твоем возрасте, и через это же пройдут те, кто придет после тебя.

– Это значит, что мы должны иметь детей? – Хантер наморщил лицо.

– Да, – прервал меня отец, заходя внутрь в одном из своих прекрасных костюмов. – Однажды у тебя будут дети.

– Нет уж, спасибо. Я не хочу детей.

В очень раннем возрасте я понял, что дети мне совсем не нравятся, и сомневался, что это когда-либо изменится. Считайте это комплексом единственного ребенка.

– О, держу пари, что у тебя с Хейл будут дети к тому времени, когда тебе исполнится шестнадцать, – фыркнул Эли, но к нему никто не присоединился.

– Нет. Я не хочу.

Отец опустился на колени, глядя мне в глаза.

– Ты станешь отцом, сынок, и, к счастью для тебя, у меня есть кое-кто на примете.

Я нахмурился.

– Что? Кто?

Я все еще не собирался заводить детей, но мне все равно хотелось узнать, с кем, по его мнению, я должен сойтись.

Он полез в передний карман куртки, вытащил оттуда маленькую фотографию и перевернул ее, чтобы показать мне. Это была маленькая девочка, примерно того же возраста, что и я, или чуть младше. У нее были каштановые волнистые волосы, пухлые щечки, яркая улыбка и голубые глаза. На ее щеках виднелось несколько веснушек, и она держала в руках охотничье ружье.

– Эта девочка.

– Эта девочка? – спросил я в недоумении.

Видимо, отец забыл принять лекарства. В этой девочке не было ничего выдающегося, в своей школе я видел куда лучше, но… в ней было что-то контрастное, какой-то дисбаланс. И ее глаза. Ее глаза съедали расстояние между нами, несмотря на то, что она смотрела на меня только с фотографии.

– Кто она?

Папа покосился на меня, заметив, что другие парни пытаются ее рассмотреть. Сложив фотокарточку пополам, он сунул ее обратно в карман, бросив на всех предупреждающий взгляд.

– Кто-то, кто появится в твоей жизни именно в тот момент, когда ты будешь в этом особенно нуждаться.

– Как судьба? – поинтересовался я. Я не знал, что означает это слово, но часто слышал, как его используют взрослые.

Он засмеялся.

– Не судьба, а карма. Твой сигнал к пробуждению.

– Какого хрена! – задыхаюсь я, отступая назад и сталкиваясь с чьим-то твердым торсом.

Обернувшись, я упираюсь в лицо Бишопа. Пытаясь разгадать по его взгляду хоть какие-то ответы, я, как обычно, сталкиваюсь с непроницаемой стеной, которой он ограждает свои эмоции. Думаю, эта стена выстроена из погибших от его рук людей. Его глаза всегда могли заворожить меня за считаные секунды, но он слишком многое от меня скрывал. Теперь я должна справиться с внутренней борьбой и определить, доверяю я ему или нет. Я наклонила голову, снова ища что-то в его чертах. По его лицу мелькнула вспышка яркого света – но я так и не смогла его понять. Я поверженно опускаю плечи.