Бездна - стр. 19

– Чё, – спросил он, – в самом деле?..

– Увидишь, – буркнул я. – Не спи на ходу.

– Все любим традиции, – заявил он знающе, – даже гордимся незыблемостью и непокобелимостью! Мы – настоящие.

– Поторопись, – сказал я. – Кто придёт раньше – того и тапки.

– За стол? – уточнил он.

– Остальных в общий зал, – пояснил я. – Ну разве что Южанина к нам, а то ни в одно кресло не поместится, а ужиматься не восхочет, он Достоевского недолюбливает.

Я ждал первым Казуальника и Гавгамела, но в зале первым появился Явтух, бодрый и весёлый, пошёл между рядами почти танцующей походкой уличного канатоходца, запел красивым баритоном:

– Закурим перед стартом, до старта осталось четырнадцать минут… Это что же за дворец унутри? Тютюн, неужели и ты решил пожить как магараджа?

Я некстати подумал, что в те совсем не такие уж и давние времена нещадно не просто курили, а дымили как паровозы все, как мужчины и женщины, даже дети тайком от родителей, да что там дети, вон космонавты, которым как никому бы беречь лёгкие, и то даже перед стартом, надо же…

Потом как обрезало, стали жозничать, каждую морковку взвешивать на весах из опасения лишних калорий, бросили курить, перестали бросаться под танки, закрывать собой амбразуры, идти на таран, гордо и красиво отвечать на предложение сдаться: «Нам жизнь не дорога́, а вражеской милостью мы гнушаемся!», или «Гвардия не сдается!»

Всё это промелькнуло в доли секунды, я усилием воли приглушил режим турбо, договорились же не пользоваться, сказал наигранно весело:

– Явтух, я тебя сто лет не видел!

Он проворчал:

– Ну да, сто лет. Два месяца тому, а при вечности впереди это меньше секунды, потому и не спешим… Что случилось, почему такое экстренное? И дворец такой зачем вдруг?

Я кивнул на стулья вокруг стола с красной скатертью.

– Садись, остальные уже в пути, сейчас будут.

Он покосился на стол.

– Это же для президиума?

– Кто пришел первым, – пояснил я, – те и президиум. Здесь двенадцать стульев! Остальные в общий зал. Для рядовых.

Он ухмыльнулся, пошёл к столу, убыстряя шаг. Если из рядовых в руководство можно перебраться таким простым способом, нужно пользоваться.

– А чего, – спросил он, не оборачиваясь, – Каратоз исчез?.. Никаких следов!..

– Так он же связь отрубил, – напомнил я.

– Да не связь, – уточнил он, – его вообще нет. Я везде проверил. Так только в сингуляры уходят.

Сердце моё сжалось, я помолчал, предчувствие недоброе, да и зависть шелохнулась, сам чувствую, что помрачнел даже с виду, но Явтух смотрит с ожиданием, я с трудом выдавил:

– Да кто знает. Он мог. В последнее время вообще помалкивал, больше слушал. А то и не слушал, а так, просто сидел, как Ермак на диком бреге Иртыша.

– Я тоже заметил, – ответил он нехотя. – И никогда не спорил.

– А что с нами спорить? – сказал я. – Мы ж все, как облупленные!.. И знаем, кто что скажет, что ответит, как среагирует. Сколько лет, уже притерлись, всё обо всех знаем.

Он сказал примирительно:

– Зато уютненько. Зачем неожиданности? Неожиданностей хватит. Предсказуемый мир, как и мечтали великие люди прошлого. Мы, во всяком случае, точно.

Я промолчал, о предсказуемости говорилось в другом контексте, как и о прозрачности, но он прав, каждый уже утвердился в своем мнении, и со своей точки зрения стащишь разве что трактором.