Без вариантов - стр. 25
Тонька! Ты давай мне драму натуральную в судьбе не устраивай. Не порть прекрасную историю своими расспросами. Обидится Дима на такое повышенное внимание к своей личности, вызванное беспочвенными подозрениями и банально расстанется со мной. Уйдет в закаты. Раньше времени.
И останусь я с четырьмя сотками картофеля невыко....то есть, брошенной, хоть караул кричи. Такая проза жизни очень пагубно на меня подействует.
Буду в каждом высоком, фактурном мужчине, искать сходство с Дмитрием.
Не лезь, говорю. С подозрениями своими. Какие к чертовой матери подозрения?
Чудесный мужчина. Достойнейшим образом, себя зарекомендовал.
Блины, шарф потуже, картофель вон, намеревается выкопать.
На руках готов таскать по улицам города.
Только представь: листья шуршат, Димон весь такой, в белом шарфе, несет меня через сквер, я хохочу колокольчиком. Все завидуют и волосы рвут.
Такую вот вижу картину крайне приятную. В мечтах.
А тут, ты. Со своими ужимками. С оскорбительным недоверием и вынюхиванием какого-то несуществующего компромата. - Это я успела Тоньке протараторить, покуда вновь прибывшие гости, в лице старшей по подъезду Коромысловой, и мужа ее, в прихожей толкались.
- Неубедительно. Определись уже, кто кому шарф туго на шею наматывает. Фактурный Дима, тебе или ты ему? Белый. Ладно. Интересоваться личностью у соседки не буду, сама сделаю выводы. Методом дедукции.
Тьфу. К шарфам докопалась.
- Сыщица доморощенная. Займись-ка лучше курами. Сунь их наконец в духовой шкаф.
Меж тем, в кухню долетали звуки голосов.
- Знакомьтесь, супруг мой - Андрей! - басила соседка Коромыслова.
- Очень приятно, я мама хозяйки квартиры, Лариса Сергеевна, проходите пожалуйста, располагайтесь.
- И мне приятно, Лариса Сергеевна, пироги еще теплые, куда их, сразу на стол? - произнес мужской баритон.
- Ой, ну зачем же, Полина подготовилась, не стоило....
- Андрей, ну конечно на стол, куда еще? И пироги, и холодец, все на стол неси. Или нет, погоди, пироги отесу сама, ты тарелку держишь как-то неловко. - перебивает маму старшая по подъезду.
- Полина. Не выйди ли тебе к гостям? Они еды принесли, как бы Лариса Сергеевна, унести не заставила. Останемся с двумя несчастными курами на всех. - бормочет навострившая уши Антонина, тянет на себя дверцу допотопного холодильника марки: "Юрюзань". Холодильник сотрясается, издает рычащий звук, потом жалобный писк. Дверца открывается. Тонька таращится на полки.
- Это точно, куры? Какие-то слишком мелкие...
- Какие были. - лениво огрызаюсь я.
И тут, из глубины жилплощади, зазвучал радостный голос Димона.
- Эхма! Людок, я тут краем уха услышал про пирожки. Буквально недавно, вспоминал твою божественную домашнюю выпечку. Думал, надо бы Людочку попросить провести мастеркласс по приготовлению пирогов, для нашего семейного повара.....Мрак. Для моей престарелой матери, то есть....
Дима замолчал. Грянул разъяренный бас старшей по подъезду. Стены вздрогнули...
- Чего? Свиридов! Ты чокнулся? С какого перепуга мать свою в престарелые записал? В пятьдесят три года? Как дам в глаз, за такие слова! Или Герману, папаше твоему пожалуюсь! Нет, лучше в глаз! Или в ухо! Родители ему образование шикарное, и стартовый капитал исчисляемый в неприличной сумме, и связи в бизнесе, и а он, мать престарелой обзывает! Много бы ты имел яхт, вертолетов, и особняков с апартаментами! Если бы родители тебя не поддерживали! Я те устрою, престарелую мать!