Без тебя никак - стр. 26
— Точно? — его палец коснулся мягких, мокрых складочек, дразня, соблазняя. И так легко поддаться, так легко поверить, что он действительно меня хочет, так легко поверить, что я получу желаемое.
— Пошел. Вон, — цежу сквозь зубы и сдвигаю бедра, так сильно работая мышцами, что он резко выдергивает пальцы, словно зажатые в тисках.
— Ну как хочешь. Тогда спи, — кивает он, выключает свет и просто ложится рядом. Просто отворачивается ко мне своим голым задом. И видеть я его могу только в полумраке комнаты. Ну уж нет. Ноги у меня свободны, так что…. Начинаю толкать этого монстра, чтобы освободить себе всю кровать, но он словно весит тонну. Не сдвинуть, не повернуть.
— Да ты издеваешься!
— Будешь рыпаться — на полу положу. Спи давай.
Я еще попыталась скинуть это неподвижное тело. Несколько минут пыталась, пыхтя и напрягаясь. Но вот он вскакивает, собирается меня отстегнуть, понятно, с какой целью.
— Ладно, ладно! Я больше не буду. И чего тебе не спится, не пойму, — отворачиваюсь на бок, дико не удобно, когда руки над головой. Но лишний раз его трогать и о чем-то просить я не собираюсь. Завтра мы попадем домой, и я за все расквитаюсь. Уже в красках представляю, как его вышвырнут со службы, как он пойдёт по миру, как приползет ко мне на коленях просить прощения. Даже улыбка на лице появляется, только вот сон не идет. Еще и живот крутит, хотя я вроде не голодная.
Внезапно Марат срывается с постели и бежит в ванную, там закрывается. Его рвет. Причем прилично так. И мне хочется позлорадствовать, но учитывая, что мы ели одну придорожную гадость, меня тоже может накрыть.
Из ванной Марат не уходит. Слышу кран, а значит…
— Только воду не пей! — ору я ему, но дверь закрывается на защёлку. Дебил. Неужели не знает, что если рвет, пить нельзя?
И вот, пожалуйста, снова целуется с унитазом.
Проходит несколько минут. В ванной тишина.
— Марат! — зову я, но ноль реакции. А если он там сдох? А если и меня это ждет. Прислушиваюсь к своим ощущениям. Вроде даже не тошнит.
Проходит еще пять минут, и по телу ползет страх. Уже не смешно.
— Марат! Марат, твою мать!
Ни ответа, ни привета.
Начинаю дергать наручники, но сколько не мучаюсь, ничего не получается. За дверью Марата снова рвет.
Да сколько можно?!
— Марат!
Поворачиваюсь и так, и эдак, бросаю взгляд на кровать. Потом на тумбочку. Его кошелек лежит. Вдруг повезет?
Подцепляю двумя ногами предмет, сгибаю ноги, поднимаю их так, чтобы руками взять кошелёк и вытрясти из него содержимое на подушку рядом с собой. Удача! Ключ от наручников здесь.
Подцепляю его ногами, подношу к рукам и забираю пальцами. Расстегиваю замок и бегу в ванную.
— Да господи, — Марат лежит на полу, обнимает унитаз. Лицо серовато-зелёное, на призывы не реагирует. — Надо скорую вызвать.
— Как ты освободилась, — пытается он сказать, но его тут же рвет. Бедный. Мне почти его жалко.
— Как-как… Живот болит?
— Адски. Что за дрянь мы ели.
Мы… Надо же.
— Не знаю, у меня все нормально.
— Не удивлен, ты же ведьма. Свали отсюда, дай мне сдохнуть.
— Ну вот ещё, — смеюсь я, стирая со лба крупные капли пота. — А кто будет меня девственности лишать? Умрешь ты, я уйду в монастырь.
— Монашки не переживут такого соседства.
— Если ты способен шутить, то все не так плохо. Ладно, я в принципе могу и сама тебя вылечить. Уверена, ты будешь только рад такой медсестричке.