Без штанов – но в шляпе - стр. 26
Лариса почувствовала, что внезапно ей стало трудно дышать. Так вот кто ее враг! Распутин! Тот самый Григорий Распутин, о котором говорил ухоженный очкарик в подвале! Тот, который послал ее к Михаилу с запиской. К тому самому Михаилу, свидетельницей убийства которого стала Лариса.
Вспомнился Ларисе и таинственный киллер, от которого она, правда, видела лишь одну тень, но все равно цепочка прослеживалась очень неприятная и даже страшная. И хуже всего было то, что Лариса каким-то образом была задействована среди звеньев этой цепи.
Видимо, все переживания отразились на лице у Ларисы, потому что Кира первой всплеснула руками:
– Ларка, ты чего так побледнела-то? Или имя тебе знакомо?
Лариса едва нашла в себе силы, чтобы кивнуть.
– Ой, девочки, если бы вы только знали… – пролепетала она, чувствуя, как пол в комнате стремительно закружился под ее ногами. – Если бы вы только знали, во что я сегодня влипла!
И одновременно с этим признанием Лара почувствовала, как падает. Ее подхватили заботливые руки, перенесли на диван, дали воды. А потом строгий голос Киры произнес:
– Рассказывай нам все, что с тобой сегодня случилось!
И Лариса рассказала! Мужу рассказать не получилось, а вот приятельницам – очень даже запросто! Слова лились из нее сплошным потоком. Она торопилась, говорила шепотом, чтобы Богдан в соседней комнате не услышал ее жуткую исповедь. И самое странное, что Лариса была уверена, она говорит не впустую. Эти двое обязательно ей помогут.
– Вот так и получилось, что я знаю, кто такой Григорий Селиванов. Мне рассказал о нем пленник в подвале. А человек, к которому он меня послал, теперь мертв!
– Ты уверена, что он мертв?
– У него была дыра во лбу! Прямо посередке между бровей. Можно после такого выжить?
– Всякое бывает. Одному мужику вон пуля в голову попала, так он с ней еще двадцать лет прожил.
– Покойник не дышал! И когда я его тащила до кровати, не издал ни звука.
– А ты его как тащила?
– Обыкновенно. Волоком.
– Нет, я имею в виду, могли сохраниться на одежде или теле твои отпечатки?
– Я думала, что отпечатки пальцев возможно снять только с гладких поверхностей. Их я все протерла.
– Необязательно, чтобы именно отпечатки пальцев были. Для следствия сгодятся и другие улики – микрочастицы кожи, пот, волоски.
– Думаю, таких улик на Михаиле и без меня предостаточно! Соседка сказала, что бабы к нему табуном идут. Да и я сама видела сразу двоих. А пробыла у него всего с полчаса!
– Значит, тебя еще и соседка видела? Это плохо.
– Да чего плохого-то? Говорю вам, она приняла меня за одну из… из этих!
– И на лестнице ты с какой-то бабой столкнулась, – продолжала переживать Леся. – Как она догадалась, что ты к Михаилу идешь?
– Не знаю.
– Ты можешь ее вспомнить?
– Ну, могу… наверное. А зачем вам?
– В расследовании случайных вещей не бывает. Если человек засветился, надо про него выяснить по максимуму. Эта особа может стать ценной свидетельницей.
– Она была довольно молодая, – принялась вспоминать Лариса. – Выглядела лет на двадцать семь – двадцать восемь. Обеспеченная. Шелковое платье на ней было. Очень красивое. Желтое, а на нем алые маки. Может быть, чересчур яркое, но ей шло. А! Теперь я догадалась, почему она подумала, что я к Михаилу иду. На мне тоже было нарядное платье. Я ведь оделась получше, собираясь на званый ужин!