Без пяти минут полдень - стр. 11
Усталость дневных забот всё же сморила Иду, и она крепко проспала до самого утра, никто и ничто не тревожило её до звонка будильника. Так минула ещё пара дней, и воспоминание о чём-то странном почти стёрлось, оставив на поверхности еле ощутимые отметины, как от ластика на бумаге.
Но в новое утро Иду вытряс из нежного сна докучливый шёпоток: «Эй!». Он прозвучал и во второй раз, наверное, для убедительности. Вот тут уж соня встрепенулась и резко села в кровати, щурясь в потёмках. В том углу, откуда её призывали, тьма сгустилась, точно клякса. Но как только сонные и ещё граничащие на зыби сна и яви очи девушки остановились на аспидном пятне, как то вмиг юркнуло за спасительный шкаф, оставив после себя беглую дробь коготков. Тишина и привычная норма снова торжествовали в спальне, но только не в душе Иды – внутри воплем вопиющим надрывался ужас, страх когтями чумных кошек полосовал сердце, выдававшее ритм бразильских барабанов.
«Мышь, это мышь, конечно же, мышь, а кому ещё быть? Вон, и скребёж коготков на днях явно мышиный был. Просто мышь завелась, а возможно, и не одна», – так успокаивала себя Ида, ещё минут пять, не смея вылезти из защитного кокона одеяла. Воздух вдруг в комнате показался морозным, хотя всю ночь она скидывала с себя одеяло, так было душно и тепло.
После, в светлой ванне, смывая остатки сонной ночи, она вдруг вздрогнула: ну какая это мышь? Разве мыши разговаривают? Разве они окликают – «Эй!»?
Но если так и дальше углубляться, то тогда и спать станет невмоготу, особенно в предчувствии утра, особенно за пару минут до звонка побудки. Но и ложиться спать, как ни в чем не бывало, тоже невозможно, нерв уже накручен. Так как быть?
И Ида решила завести будильник чуть раньше, а после сигнала лежать и ждать: что произойдёт и произойдёт ли?
И что же? Будильник сработал, как положено. Девица глубже укуталась в тепло одеяла, изготовившись ухватиться за любой звук, какой ни есть. До обозначенного времени Икс оставалось около получаса, почти ничего, но темнота и сладостная дрёма постели сотворили своё коварство: Ида уснула, крепко и глубоко. Когда она проснулась, за окном уже серело небо, а стрелки часов сурово указывали на то, что кое-кто продрых не полчаса, а добрых полтора. И, конечно же, никто не подал звука из злосчастного угла. А, может, и окликал сновидицу, но та, увы, спала сном Спящей Красавицы.
Хорошо, решила Ида, раз с будильником не сработало (точнее, вышел полнейший прокол), то она вернётся к прежнему распорядку, полагаясь на былую привычку Нечто шуршать и эйкать.
Но на другой день ничто не потревожило её нежный сон, и на следующий тоже. Ида задумалась: а было ли то взаправду? не сон ли ввёл её в заблуждение?
И как обычно бывает, когда делаешь отмашку на что-то и даёшь всему идти своим чередом, выводя на первый план более важные и хлопотные дела, тут тебя и окликают из-за угла.
– Эй!
В то утро оклик прозвучал совсем отчётливо, а не из недр подсознания. Ида выпрыгнула с постели, чему сама удивилась, ведь тело действовало само по себе, опережая сонный разум. Уже когда она достигла тёмного угла, мысль поднялась с глубины на поверхность большим пузырём и лопнула – тогда она и вспомнила, зачем так стремительно вскочила.
Что-то, возмущённо фыркая, покатилось по полу за шкаф. Изумлению предела нет, подумала Ида, когда бесстрашно просунула руку за шкаф и обнаружила, что щель между стеной и задней стенкой увеличилась до полноценного прохода боком. А дальше…