Без права на любовь - стр. 32
Эллина, казалось, смирилась со своей судьбой, во всяком случае, ее брак с Дэном быстро перерос из фиктивного в настоящий. Со стороны чета Райтов выглядела вполне счастливой и довольной жизнью. Шейран был уверен, что его друзей помимо общего дела связывала еще и как минимум взаимная симпатия.
Все изменилось, когда в жизнь виконта вошла Алана. Северянка возненавидела маленькую травницу с первого взгляда. Поначалу Ферт не мог понять поведение подруги, осознал его он только сейчас.
Шейрана всегда окружало много женщин, но связи те были мимолетны либо вызваны служебной необходимостью. Алана же отличалась от тех девушек, которые были у виконта раньше. И первой это заметила, как ни странно, Эллина. Когда Шейран даже не помышлял о том, что его с мернианкой могут связать какие-то отношения, северянка разглядела в травнице опасную соперницу…
На допрос в стены родного ведомства Шейрана и Дэниела вызывали еще трижды. Друзья продолжали придерживаться избранной ими тактики. Даже особо играть растерянность не приходилось, они действительно не понимали многого, что происходило в стране, и не знали толком, что делать дальше. Опальные сотрудники Рианской секретной службы были уверены лишь в одном – нельзя бездействовать. Чем дольше у власти находилась Гейра и ее прихлебатели, тем больший урон будет нанесен Империи.
Складывалось впечатление, что новый начальник службы тоже не знал, как с ними поступить. То, что Шейран с приятелем все же добрался до столицы, оказалось для истинных заговорщиков мелким, но неприятным сюрпризом. Виконт не сомневался: их бы уже убрали с шахматной доски, если бы императрице не нужен был в совете голос Конрада Ферта.
У противника даже имелся официальный повод упрятать друзей в тюрьму – их подозревали в поджоге гостиницы у моста через Тилисию и убийстве постояльцев. Свидетели тоже имелись – стражники, которые охраняли мост. Пока по личному распоряжению Шона Иргуса делу решили не давать ход якобы из-за недостатка доказательств. Но Шейран и Дэниел знали: в случае надобности все недостающие доказательства найдутся. Им ясно дали понять, что они на крючке. Если поддержат новую власть, то о бойне у моста забудут, в противном случае за тот список злодеяний, которые им могли инкриминировать, друзьям грозила даже не тюрьма, а смертная казнь.
Тони и Эллине не удалось ничего выяснить ни о тхаомаге, ни о наемниках в Тилисе.
Киртан пытался разыскать помощника управляющего столичным рынком – того самого посредника, который нанял людей для убийства отряда Ферта. Но оказалось, что он погиб несколько дней назад. В дом помощника управляющего залезли грабители, завязалась драка, в итоге и сам дом сгорел, и посредник с семьей погиб. Грабителей в лицо никто не видел, у стражи не было ни единой зацепки, кто совершил столь дерзкое преступление.
Во всей этой ситуации Шейрана радовало только одно – противника совершенно не заинтересовала Алана. Дознавателей вполне устроил ответ, что девушка – новая любовница виконта, забавная игрушка, которую он прихватил с собой из Эрлии.
Шейран и Дэниел посетили пышные похороны императора и на следующий день гораздо более скоромную церемонию – погребение Кайла Харриса. Если проститься с Олибриасом посчитали своим долгом все оставшиеся в столице дворяне, то на похоронах бывшего начальника службы не было никого, кроме священника, кладбищенских рабочих и племянника Кайла – новоиспеченного герцога Харриса. Ни у кого, за исключением Дэна и Шейрана, не нашлось достаточно смелости и наглости, чтобы появиться на кладбище. Сама церемония прошла скомканно. Похоронили бывшего начальника секретной службы на краю кладбища – там, где традиционно предавали земле преступников, принадлежавших к дворянскому сословию. Даже надгробия приличного и того не поставили, лишь грубо обтесанный гранитный камень, на котором помимо имени и дат жизни были выбиты слова «убийца императора». Стоя над могилой друга и наставника, Шейран поклялся вернуть доброе имя герцога и перезахоронить его останки в достойном месте. Человек, который всю свою жизнь радел о благе Империи, не может лежать рядом с убийцами, предателями и казнокрадами, не должен остаться в памяти потомков как «убийца императора».