Без права на измену. Литсериал под одной обложкой - стр. 29
Тимофей распахнул дверь женского туалета и вошел в тамбур. Две кабинки с приоткрытыми дверками оказались пустыми.
– Заходи, – кивнул он на одну из кабинок. – Я постою, покараулю.
– Ни за что! – разозлилась Марина. – Не смей меня унижать, ты, козлина!
Глаза начальника охраны сверкнули нехорошим блеском.
– За козлину и палец прокушенный ответишь! Что в тебе, сучке похотливой, Роберт нашел? Радовался бы, что избавился, а он погоню устроил!
– А если женщины зайдут сюда? Как ты им объяснишь, почему ты здесь находишься?
– Никак. Выйду. Подумаешь!
Марина чудом сдержалась, чтобы не плюнуть в наглую рожу Большакова и не высказать все, что она о нем думала.
«Молчи!» – приказала себе и до ломоты сжала челюсти, чтобы не сорваться.
Взгляд ее уперся в окно тамбура, до половины замазанного белой краской.
Она скользнула в кабинку, сделала свои дела и быстро сняла с одной ноги кроссовку. Прислушалась. В тамбуре стояла тишина, разбавленная тяжелым дыханием Большакова.
– Кукиш тебе! – пробормотала она себе под нос. – Не дамся! Главное, чтобы ты шприцем не ткнул!
Марина вышла из кабинки и с визгом бросилась к окну. Зажмурилась и, отвернув лицо в сторону, что есть силы саданула по нему кроссовкой – один раз, второй… Послышался звон разбившегося стекла. Поток холодного ночного воздуха устремился ей в лицо. Она в секунду вскочила на низкий подоконник и вцепилась в ручку старой рамы.
Сзади площадной бранью разразился Большаков, он рывком дернул Марину на себя. Дверь коридора распахнулась.
– Что происходит? – послышался чей-то грубый мужской голос.
– Спасайтесь, пожар! Горим! – заорала во всю силу легких и остервенело заехала пяткой в лицо начальника охраны.
И вдруг почувствовала укус комара в бедро.
«Откуда комар-то взялся?»– успела подумать, прежде чем сознание померкло, и она рухнула наружу в проем разбитого окна.
Глава 5
Очнулась от разламывающей боли в голове. Попробовала поднять тяжелые, будто налитые свинцом, веки. По глазам словно резануло лезвием. Осторожно пошевелилась. Тело отозвалось мышечными спазмами. Хотела вытащить руки из-под одеяла и почувствовала, что кисти и запястья туго перевязаны бинтами. Кусая губы, застонала.
На лоб сразу же легла сухая прохладная ладонь.
– Очнулась, детонька? Ну и хорошо! – окающий мягкий голос убаюкивал. – Ефим Петрович с доктором куда-то уехали, скоро будут!
– А вы кто?
– Я? Тетей Леной меня называй. Я по возрасту в мамки тебе гожусь!
– А я где?
– В гостинице у нас, где же еще? – искренне удивилась вопросу тетя Лена. – А ты что, совсем, детонька, ничего не помнишь?
– Почему, помню… – через силу зашептала Марина. – Как с Ефимом в кафе ели. Помню, как в туалет Большаков меня отвел. Помню, как на окошке стояла. А дальше – ничего…
– Ох ты, милая, – запричитала тетя Лена. – Ты уж третий день, считай, у нас в этом номере лежишь. – Ефим Петрович тебя на руках сюда принес, сразу за доктором послал кого-то из своих, – она вздохнула. – А мне говорит, мол, теть Лен, за девушкой присмотри, сиделкой побудь, я тебе хорошо заплачу. Только чтобы не отлучалась от нее ни на секунду, пока я не скажу!
– Тетя Лена, мне бы в туалет… – перебила ее Марина слабым голосом. – Подними меня…
Женщина засуетилась.
– Что ты, детонька, нельзя тебе вставать! Сейчас судно подам, потом протру тебя. Да и умыться бы не мешало, а то скоро доктор приедет.