Без права на дочь - стр. 27
— Хорошо, скоро буду.
Быстрым шагом направился в свой кабинет, как из-за двери зала совещаний выглянула моя помощница.
— Вадим Николаевич, вас дождаться? — спросила она торопливо, заметив, что я ухожу.
— Нет, заканчивайте без меня.
***
Когда я приехал в больницу, известно стало уже значительно больше. Путанность сознания у Оксаны была из-за частичной потери памяти.
— Такое нередко встречается при тяжёлой черепно-мозговой травме. Оксана спутала время года, полагая, что сейчас лето, неверно назвала свой возраст, но правильно озвучила дату своего рождения, — объяснял врач, пока мы шли к палате. — В основном пострадали воспоминания событий последних нескольких лет.
— Память восстановится полностью?
— Случаи бывают разные. Вполне возможно что да, и так же вероятно, что нет. Оксане ещё предстоит долгий период восстановления, пока рано делать какие-либо прогнозы.
Мы вошли в палату, и я сразу нашел её глазами. Оксана находилась в кровати полусидя и смотрела в окно. На звук открываемой двери отреагировала не сразу. Медленно повернула голову и так же медленно окинула меня рассеянным взглядом.
Пока подходил ближе, она не сводила с меня глаз, но я не понимал, узнавала она меня или нет.
— Привет, — произнёс осторожно, присаживаясь на стул, одиноко стоящий у кровати. — Помнишь меня?
Оксана ответила не сразу. Уголки её губ чуть приподнялись в слабом подобии улыбки:
— Помню… конечно…
Борис Александр негромко кашлянул, привлекая к себе внимание, и произнёс:
— Я буду неподалёку.
Он вышел, оставляя нас наедине, и мы погрузились с молчание. Я не знал, что говорить и с чего вообще начать. Главный вопрос: «Какого лешего ты мне соврала?» — я задать не мог. Сейчас было неподходящее время для разбора полётов.
Оксана отвела взгляд к окну, и медленно моргнув, произнесла:
— Так непривычно видеть весну… Я не помню, как она наступила…
— А что ты помнишь? Какое время года?
Наши взгляды снова встретились и на бледном лице Оксаны появился лёгкий румянец.
— Лето, — тихо ответила она.
Глядя на её реакцию, я моментально понял, какое именно лето помнит Оксана. Наше лето…
— А Ангелину ты помнишь?
Ответа не было долго. Оксана задумчиво молчала, слегка хмурилась и кусала нижнюю губу, а потом приложила ладонь к животу. Её движения были заторможенными и нечёткими, словно требовали от Оксаны больших усилий.
— Ангелочек… она в моём животе. Я сказала тебе о ней? — медленно растягивая каждое слово, произнесла она. — Кажется, я не хотела… Но почему? Не могу вспомнить… Мы поругались?
Я напрягся. Её слова неприятно царапнули грудь. Ты не хотела говорить, потому что у тебя были другие планы на этот счёт. По крайней мере, именно так объяснилась твоя подружка. Но как оказалось, с такой подружкой и врагов не надо. Её слова могли быть абсолютной ложью.
Вслух, конечно же, я этого не произнёс. Стараясь не выдавать эмоций, я накрыл руку Оксаны своей и сжал прохладные пальчики.
— Ангелине скоро исполнится три года, Ксан.
Удивлённо округлив чистые, как кристаллы, голубые глаза, Оксана застыла. Меж её бровей вновь пролегла складка глубокой задумчивости, и мы погрузились в долгую тишину.
— На Новый год я нарядила её в костюм ангелочка, — наконец проговорила она неуверенно, а затем снова улыбнулась. — Она такая красивая... Я хотела, чтобы она была похожа на тебя.