Без очереди в рай - стр. 36
Кстати, да, а кто такой Акунин?
Глава 5
Какая, впрочем, разница.
А на базе, если посмотреть со стороны, – а на образцово-показательное отделение любопытно было посмотреть со стороны, – на базе по-своему те же доктора столь же активно обсуждали ту же интригующую уголовщину. Обсуждали по-своему, разумеется, причем и здесь вряд ли кто-нибудь из медиков мог бы всерьез вообразить в роли гипотетического маньяка-старухоубийцы именно врача. Лекарский цинизм – притча во языцех, но то среди своих, чтобы не свихнуться. Представить незаконную (другой не существует) эвтаназию – еще куда ни шло, кто-то из коллег за большие деньги мог бы оскоромиться; но убийство с целью грабежа? Свежо предание, ан верилось с трудом – и тем не менее, пережидая затянувшуюся паузу между вызовами, сомнительную тему на отделении муссировали во всех никому не ведомых и даже, вероятнее всего, вообще не существующих подробностях. Мало ли, что быть того не может; все по-своему…
Словом, взглянем как со стороны.
Пользуясь затишьем, удачно пришедшимся на обеденное время, дежурная смена в полном составе собралась в столовой. Помимо только что приехавших Лившица и Яны, наличествовали штатный зубоскал Забелин, штатный же козел Гайтенко, он же Дуремар, и старшая медсестра рудасовской «неотложки» Алиса Борисовна Цуцко, которой в эти сутки выпало работать за диспетчера. Невесть каким ветром занесло, чтобы вслед за Яной не сказать – как флюс его надуло, выходного Эдичку Хазарова. Гайтенкой быть не запретишь, старшая сестра – должность по определению стервозная, а в остальном – коллектив как коллектив, могло быть лучше, могло быть хуже, ничего особенного; для уживчивой Дайаны Германовны общение даже с не слишком симпатичными коллегами проблем не составляло. Несколько смущал своим необязательным присутствием бывший друг сердечный Эдичка, но на то он, в общем-то, и бывший, чтобы о подобных пустяках больше не заботиться.
Яну с порога взяли в оборот.
– Потеряшка прибыла! Очень кстати, Яночка. Ты уже про нашего серийного убийцу слышала? – радостно вскинулся Забелин.
– Как всегда – самая последняя, надо полагать, – пожала та плечами.
– Неправда ваша, последний нынче Эдичка. Слышать-то он слышал, благо битый час мы об этом треплемся, да только вот беда – ни фига умных человеков Эдуард Евгеньевич слушать не желают-с!
– Это ты-то умный? Трепло ты кукурузное, – раздраженно огрызнулся Эдичка.
– Насчет ума не знаю, но таким трепливым языком только волосатые задницы скоблить, – брезгливо поддержал его Семен Семенович Гайтенко.
– Зато твоим – вылизывать, – отмахнулся Гоша. – Ладно вам, зануды, безответному-то человеку всякий извращенец окорот сделать норовит, – насмешливо парировал Забелин. – Лучше пусть нас Яночка рассудит. Вот скажи нам, солнечная девочка…
– А почему – солнечная девочка? – с неподдельным интересом переспросила Яна, то есть просто я, если кто не понял.
– А потому что в глазищах у тебя солнечные зайчики играют, а в ресницах радуга запуталась. – Забелин подмигнул: – Эх, Яночка, ну всем ты хороша – но почему не рыжая? – дурашливо вопросил неугомонный Гоша.
– Потому что не бесстыжая, – спрятала улыбку Яна.
– Бесстыжая, бесстыжая! Уу-у, какая ты, Яна-несмеяна! – продолжал дурачиться Забелин. – Нет, но всё-таки ты нас рассуди. Хорошо, пусть убийца, пусть маньяк, но при этом я только одного не понимаю…