Без кожи - стр. 7

– А о чем все-таки речь – просто интересно?

– Ко мне на прием прорвалась очень активная дама… Впрочем, я ее понимаю: потерять единственного сына – большое горе!

– Его убили?

– В том-то и дело, что нет!

– Что-то я не пойму…

– А я сейчас тебе объясню. Молодого ординатора, работавшего в онкологической больнице, обнаружили мертвым на крыше.

– На крыше?

– Ну да, там у них что-то типа солярия, куда врачи выходят подымить или выпить кофе, как пояснила Калганова.

– Это фамилия потерпевшей?

– Точно. Короче, пытались реанимировать…

– Он был еще жив?

– Трудно сказать: как написано в рапорте дознавателя, составленном со слов реанимационной бригады, реанимационные мероприятия оказались безрезультатными.

– А при чем тут дознаватель? – удивилась Алла. – Почему не следственная бригада?

– Решили, что имел место суицид или случайная передозировка.

– Так вот оно что! Парень, выходит, наркоман?

– Его мать утверждает, что нет.

– Ну родители часто не в курсе…

– Да знаю я, знаю, но в деле есть кое-какие, ну, не то чтобы нестыковки, но… странности, что ли?

– Странности? – Алла почувствовала, как в ней просыпается интерес: так случалось всякий раз, когда вводные звучали многообещающе. – Например?

– Например, вскрытие проводилось в той же больнице, где работал ординатор. Это, конечно, еще ни о чем не говорит, но объективность патологоанатома, писавшего заключение о смерти, может оказаться под вопросом.

– И что же написано в заключении?

– Причина смерти – передозировка морфином.

– О как… То есть, мать говорит, что сын не баловался наркотой, но умер он от передоза?

– Верно.

– Интересно…

– Это еще не все: выяснилось, что из отделения, где он работал, периодически пропадали наркотические препараты, назначаемые пациентам. Велось внутреннее расследование, типа, но, как ты понимаешь, о таких вещах не распространяются, предпочитая решать подобные вопросы кулуарно, не вынося сор из избы… Так вот, в сумке покойного ординатора обнаружили несколько ампул, сейчас скажу… – Кириенко заглянул в ежедневник, – гидрохлорида морфина и еще… э… сульфат морфина.

– Всего несколько ампул?

– Этот… сульфат, кажется, в таблетках.

– И сколько у парня нашли таблеток?

– Один блистер.

– Так мало?

– Ну да, по мнению дознавателя, это доказывает, что парень крал наркоту для собственного употребления, а не на продажу.

– Похоже на то, иначе он брал бы более крупными партиями!

– С другой стороны, если бы пропадало больше, это заметили бы скорее… Не суть. А суть, моя милая, в том, что вот эта самая Калганова угрожает отправиться по всем телеканалам страны, рассказывая, что ее сына убили и оболгали, а правоохранительные органы отказываются расследовать преступление!

– Предполагаемое преступление. Какие у матери основания предполагать убийство? Парню кто-то угрожал?

– Нет, но она заявила, что сын в последнее время стал нервным и раздражительным, а если при ней ему звонили по телефону, он выходил из комнаты.

– Что, как мы знаем, часто является следствием наркомании, – пожала плечами Алла. – Скрытность, нервозность…

– Но Калганова уверяет, что ее сын не принимал наркотиков – более того, терпеть не мог тех, кто это делает!

– Ординаторы работают на износ, платят им копейки, а гоняют как сидоровых коз: может, психика не выдерживала и мальчик пытался хоть как-то выжить?