Бесстыжие друзья моего сына - стр. 2

– Ром, мы с тобой не ошиблись. Она чертовски горячая.

– И ебабельная, – добавляет Роман и наклоняется ко мне.

Обхватывает мои щеки одной рукой и впивается в рот поцелуем. Этот отличается от предыдущего. В нем меньше нежности. Он целует жестко и требовательно. Сразу берет то, что хочет. Не оставляет путей для отступления.

Черт, как же мне выпутаться из всего этого? Кажется, я попала по самое не надо баловаться. Так крупно влипла, что, боюсь, не смогу завтра даже в зеркало на себя посмотреть.

Но голос моего рассудка становится все тише и тише, а потом и вовсе затыкается, когда мои влажные нижние губки разводят бесстыжие пальцы кого-то из парней.

Горячий язык касается чувствительного комочка клитора, и я вскрикиваю. На мои губы сразу же ложится рука, а в ухе звучит тихий, низкий голос:

– Тише, крикунья, – произносит он. – Здесь нельзя так громко. Потом покричишь.

– Сладкая, – говорит Рома, вылизывая меня там, внизу.

Боже, это настолько порочно и пошло, что хочется вырваться и сбежать.

Но в то же самое время – остаться, чтобы прочувствовать все до конца. Получить все, что эти двое способны мне дать.

– Какая горячая, – произносит тот, кто за спиной.

Он убирает вторую руку и стягивает с себя одежду.

Нет! Я же не могу допустить, чтобы они меня трахнули!

– Не напрягайся, – командует Роман. – Шире ноги, Арина.

Он командует таким тоном, что у меня даже не возникает сомнений в том, стоит ли подчиниться. Я просто расставляю ноги и опять расслабляюсь.

Мычу в большую руку, и ее убирают.

– Вы… вы же не собираетесь меня…

– Не сегодня, – отзывается тот, кто за спиной. – Только если ты очень сильно попросишь.

– Я не попрошу.

– Тогда не будем. Мы же сказали, что хотим только поиграть.

– Ладно, – выдыхаю, сама не веря в то, что с моих губ слетело это слово. – М-м-м, – мычу, и у меня едва не подкашиваются ноги, когда Рома вводит в меня два пальца, не отрывая настырного языка от комочка удовольствия.

Тот, кто стоит позади меня, вытягивает руку перед моим лицом.

– Плюнь, – командует он.

– Что? – спрашиваю и чувствую, как сжимаются внутренние мышцы.

Черт подери, это слишком… вульгарно!

– Плюнь мне на ладонь, – повторяет он свой приказ.

Я в шоке пялюсь на большую руку, а потом, сама от себя не ожидая, делаю то, что велено. Он убирает руку, аккуратно разводит половинки моей попки и проскальзывает между ними влажным членом. Он, черт подери, размазал мою слюну по своему стволу!

А член у него… большой, твердый, как камень. И горячий. Очень-очень горячий.

В голове проскальзывает сомнение насчет того, что я не попрошу меня трахнуть. От одной мысли внизу живота сводит жарким возбуждением.

Он скользит между моими ягодицами, возвращая руки на грудь. Мнет ее, оттягивает соски, заставляя меня обливаться потом и сходить с ума. Я уже не понимаю, где острее всего ощущаю мужские ласки – на груди или в промежности.

Голова кружится и перестает хватать воздуха. Ноги дрожат. Я едва держусь на них.

– Хочу кончить на твои сиськи, – шепчет порочный голос мне на ухо. – Залить их. Пометить. Охуенные просто.

Он так играет с моей грудью, что у меня ни на секунду не возникает сомнения, что и он получает от этого удовольствие.

– Ох, – вырывается из меня, когда по телу прокатывается первая предоргазменная волна.

– Тоже хочешь этого?