Бессознательное: мифы и реальность - стр. 25
Потом Леонтьев и задаётся вопросом относительно свойств памяти: "А бывает ли исчезновение хранимых следов? Действительно? А может быть, никогда не бывает? Все дело в том, что меняется возможность воспроизведения, а след существует независимо. Раз он образовался, то он существует. Это необратимый процесс – следообразование. Припоминание – вот где проблема стоит" (Леонтьев, 2007).
В "Толковании сновидений" Фрейд (Фрейд, 2008c) пытался классифицировать "моменты мышления", которые продолжают свою работу, даже когда наше сознание отключено – в процессе сновидения. Он выделяет ряд групп, которые можно охарактеризовать одной общей сутью – незавершённые действия и незаконченные впечатления.
По сути, Фрейд предвосхитил тот самый феномен человеческой психики, который лишь 20 лет спустя в одном из берлинских кафе вкрадётся в виде догадки в пытливый ум Курта Левина и дальше будет всесторонне исследован его ученицей Блюмой Вульфовной Зейгарник (Зейгарник, 1927).
Речь идёт о феномене, который и получил название в честь своей исследовательницы – эффект Зейгарник. Суть его как раз и состоит в том, что человек лучше запоминает ту задачу, которую ему не удалось довести до конца. Экспериментально этот эффект был проверен и перепроверен многократно и он наглядно демонстрирует, что наше отношение к какой-либо неразрешённой жизненной ситуации продолжает сохраняться в глубинах нашей психики, даже если сознательно мы уже давно о ней не думаем.
Вспомним случай с Дэнни Айелло.
"Начатый и оставленный ход мыслей может быть продолжен […] без участия внимания, если только он в каком-либо пункте не достигает особенно высокой интенсивности, приковывающей внимание" (Фрейд, "Толкование сновидений").
Задумываясь над эффектом Зейгарник, может возникнуть резонный вопрос – как долго может сохраняться в памяти человека след от незавершённой задачи?
Иными словами, как долго мы помним то, что собирались сделать, но так и не сделали?
Для Фрейда ответ однозначен – нереализованные желания, незавершённые задачи остаются в нашей памяти навсегда. Правда, доступными нашему сознанию эти воспоминания становятся в самых чрезвычайных ситуациях, в остальное же время находясь исключительно в царстве бессознательного.
То же самое Фрейд говорит не только о памяти насчёт нереализованных желаний, но и о памяти насчёт жизненных явлений вообще. Всякие мелочи, которые хоть однажды и хоть на долю секунды соприкоснулись с нашим психическим аппаратом.
Фактически Фрейд говорит, что мы помним всё.
Вообще, всё.
"Я утверждаю, что уже впечатления второго года жизни, а иногда даже и первого, оставляют прочный след в душе… Для подтверждения я перебираю в уме несколько примеров, когда ребёнок теряет отца в раннем детстве, и когда позднейшие факты, иначе не поддающиеся объяснению, доказывают, что ребёнок сохранил всё-таки бессознательное воспоминание о столь рано утраченном им близком человеке" (Фрейд, "Толкование сновидений").
В пример он описывает со слов другого толкователя сновидений Дельбефа сон, который тому однажды приснился. Это случилось в 1862-ом году. Во сне фигурировали ящерицы и папоротник, название которого во сне он даже знал – Asplenium ruta muralis. Затем в сновидении возникла дорога, буквально усыпанная ползущими ящерицами…