Бессмертные Вороны - стр. 60
Алиса увидела его, танцующего с другой в одну из репетиций. Опешив от осознания, что ее обманули, она смотрела на них, мило беседующих и держащихся за руки. В груди больно кольнуло. На секунду ей стало нечем дышать. Когда он заметил ее, Алиса смогла только покачать головой в знак бессилия и отчаяния. Непрошеные слезы покатились по щекам. На его лице отражались смущение и неловкость, тогда как одноклассница ликовала и не скрывала своей маленькой «победы».
Она не понимала, за что это ей. Да, в школе Алиса не пользовалась популярностью и даже не могла завести друзей, с которыми бы общалась после учебы. Но почему одноклассники воспринимали ее как мусор? Словно она была второсортным человеком, недостойным пары в выпускном танце. Эта девушка, что ухмылялась, смотря ей прямо в глаза, до этого даже не проявляла интереса к кавалеру Алисы. А что теперь?
Он подошел к ней и тихо сказал:
– Прости. Планы изменились. Я уже пообещал ей.
– Но мне ты обещал раньше, – хриплым полушепотом ответила Алиса.
Парень пожал плечами, мотнул головой, смахивая упавшую на глаза челку, и вернулся к своей новой спутнице. Ощущая себя разбитой, Алиса ушла из школы и в тот день больше не вернулась на уроки.
Назавтра их общий друг, Владислав Свердлов, не без наводки классной руководительницы, предложил ей себя в качестве партнера по танцам. Видя умоляющий взгляд учительницы и ощущая раздражение, которое могло вырваться в любой момент, Алиса предпочла согласиться. Один раз они даже станцевали на плановой репетиции и, казалось, все было решено – оставшиеся без пары ученики пристроены, возникший в классе конфликт улажен, все довольны и спокойны, за исключением естественного волнения перед выступлением и предстоящими экзаменами. Но жизнь подкинула очередной сюрприз.
Утром, за час до выступления, Влад поставил ее перед фактом:
– Я не буду танцевать.
Классная руководительница была на грани обморока, то ли от услышанной новости, то ли от майского пекла, нещадно бьющего по непокрытым головам. Алиса же, хоть мысленно и готовилась к подобному исходу, все же содрогнулась от слов одноклассника, ударивего ее по второй щеке вслед за предавшим ранее «другом». «Два сапога пара, – думала она, пока стояла у края площади, где кружились в вальсе выпускники. – Неудивительно, что эти двое сдружились. А я, дура, думала, что он предложил себя как друг. Из милосердия или хотя бы из жалости. Ведь два года каждодневного общения не стереть одним поступком». Девушка посмотрела на грузного парня в солнечных очках, что истуканом стоял рядом с ней: «Зря. Зря я вообще поверила им. Два предателя. Они стоят друг друга».
Алиса поморщилась от боли, возвращаясь в реальность, сняла обувь, увидела свежие мозоли на ногах и с тихим стоном встала. Асфальт был горячим и сухим. Девушка бросила последний взгляд на воркующую парочку, спешащую уединиться за тенью высокого дерева, и ушла в противоположную сторону.
Усталость, тоска и отвращение смешались в горький обжигающий ком. Хотелось плакать, но она не позволяла себе эту слабость. Упорно поднималась по лестницам, переходила дороги, шла мимо высоких зданий и магазинов, не обращая внимания на гуляющих выпускников.
Содранная кожа ладоней и коленей ныла, отвлекая ее от острой боли в груди. Снова. В очередной раз влюбилась не в того. Но к этому невозможно привыкнуть. Обида, отвращение и жалость к себе были тем сладким ядом, которым она травилась всякий раз в попытке унять метания отвергнутого сердца. Невыносимо. Алиса не способна их простить. Их лица высечены в памяти в напоминание о том, что ей никогда не стать по-настоящему любимой.