Бессмертные грехи - стр. 8

Ах, если бы чета Шнапс на этом остановилась. Но муж и жена, как говорится… Вечером супруг Зои Васильевны надоумил ее написать на Лолиту Адольфовну жалобу. Идея была встречена с большим энтузиазмом, и Зоя Васильевна, вдохновленная, взяла большой лист, ручку и начала со слов: «Врачи тоже могут мстить…»

Читая это и последующие рассуждения Зои Васильевны на трех листах о том, каким должен быть настоящий врач, работающий за деньги (все регулярно пишут в жалобах о том, что врачи работают за деньги, но никто ни разу не уточнил, за какие), Лолита Адольфовна все больше и больше теряла веру в людей. И чтобы хоть как-то замедлить этот процесс, она решила перенести свое разочарование из сердца на бумагу. Она взяла чистую тетрадь и на обложке посередине написала:

«Список Дураков»

Затем открыла первую страницу, поставила цифру «1» и добавила «Зоя Васильевна Шнапс».

V

25 июля 2022 года (завершение дня)

Глеб Михайлович смеялся до слез.

– Ну Вы и дура…, – еле выдавил он в промежутках между приступами смеха.

Кот не мог сдержать улыбку и заметил:

– Да, но в отличие от Вас, уважаемый, она хотя бы оценила способности Лолиты Адольфовны к мести, хоть и не до конца…, – сказав это он рассмеялся вместе с Глебом Михайловичем, а Зоя Васильевна стояла перед ними и не могла пошевелить ни одной мышцей, даже на лице.

Минуту спустя Кот снова принял спокойное выражение лица и указал Глебу Михайловичу на надпись, появившуюся на хижине слева от той, что принадлежала теперь Зое Васильевне: «Богуславский». Глеб Михайлович в миг изменился в лице, в его глазах появился страх.

– Вот теперь я вижу, – сказал Кот серьезно, – и Вы, любезный, поверили.

– Поверил, Господин Кот.

– Хорошо.

– Но три дома еще без фамилий.

– Верно, остальные скоро прибудут.

– Неужели в ее списке будет всего пять человек? Маловато для такой…, – впервые Глеб Михайлович не смог подобрать для женщины подходящего оскорбления.

– И тут Вы правы, – Кот похвалил сообразительность покойного. – В списке будет сто сорок три души. Они будут покидать земной мир в срок, не превышающий тридцати рабочих дней с момента внесения, но сюда же, – Кот обвел лапами поляну, – попадут лишь первые пятеро. Остальных вы не увидите, они будут собраны в другом месте, где не смогут ни на что повлиять. А вот на вашей группе будет лежать большая ответственность.

– Какая? – интерес Глеба Михайловича становился все больше.

– Терпение, уважаемый. Сначала дождемся группу, – сказал Кот и посмотрел на часы, – мне пора, пожалуйста, выведите ее из этого состояния, – он указал на Зою Васильевну, которая теперь уже была больше похожа на восковую куклу. Глеб Михайлович обернулся на нее, а когда посмотрел обратно, Кот уже исчез.

Глеб Михайлович подошел к Зое Васильевне и без лишних слов встряхнул ее за плечи. Это заставило ее прийти в себя.

– А в домиках что? – спросил Глеб Михайлович, пристально вглядываясь в ошарашенное лицо покойной соседки.

– Не знаю, – ответила Зоя Васильевна, – я туда не заходила.

– А давно Вы здесь?

– Дней семь или восемь.

– На поляне сидели все это время?

– Котел показывал мне мою жизнь, спать здесь не нужно, не хочется. Трогать ничего не получается, пробовала мухомор сорвать, так он сразу стал тверже камня, ничего с ним не сделаешь. Зато Котел работал…, – сказав это, Зоя Васильевна вдруг умолкла и тоскливо посмотрела в дальнюю часть поляны.