Бессмертное пламя - стр. 21

– Но то, что я не могу тебе этого рассказать, еще не значит, что ты не можешь выяснить это самостоятельно.

Я сглотнула:

– Что-то мне подсказывает, что за этим последует предложение, от которого мне лучше было бы бежать со всех ног и не оглядываясь.

– Наверно, у тебя хорошие инстинкты? – предположил он.

– Не думаю. Иначе у тебя был бы огромный синяк на голове, а Лиззи понадобилась бы новая настольная лампа.

Он снова рассмеялся, а в его руке возникло что-то золотистое, напоминающее очень большую монету. Мне потребовалось сделать над собой усилие, чтобы оторвать взгляд от этой переливающейся штучки. Когда наконец мне удалось это сделать, Люциан стоял прямо передо мной.

– Что это?

– Подарок для тебя. – Монетка сверкнула, когда он покрутил ее между пальцев.

– И чем же я его заслужила? – поинтересовалась я. Он положил монету на гору одежды, в которую я вцепилась и стояла так уже некоторое время.

– Считай это счастливым совпадением, что помощь тебе так удачно расстраивает планы определенных людей, которые думают, что могут меня контролировать.

«Это полный бред», – проскочила у меня единственная мысль. Я очень надеялась, что он не заметил мой скептический взгляд, когда с негромким «Ну, хорошо, тогда спасибо» я скрылась в ванной комнате. Там я сложила все вещи, включая монетку, на стул рядом с раковиной и заперла за собой дверь. Впервые за все время, в которое так много всего случилось, я была одна.

После продолжительного душа, борьбы с постоянно прилипающей занавеской Лиззи и признания в любви к ее огромным пушистым полотенцам я посмотрелась в зеркало. С такими кругами под глазами я бы истратила тонну косметики в попытке хотя бы издалека сойти за нормального человека. Так как фен я не нашла, пришлось заплести волосы в простую косу, после чего я помародерствовала в косметичке Лиззи. И только когда я хотела одеться, на глаза снова попалась монета. Она так и лежала на красной толстовке Лиззи, что еще больше оттеняло ее золотой блеск. Я аккуратно подняла монету и поднесла к свету. Казалось, знаки, выгравированные на идеально гладко отполированной поверхности монетки, повторялись между собой, но я не распознавала какой-то определенной системы. Узор, похожий на надпись на неизвестном языке, выделялся на золоте. Он был черным. Нет, даже не черным. Красно-коричневым. Как если бы на ней засохла кровь. Какой необычный подарок! При всем желании я никак не могла представить, как эта маленькая блестящая вещица должна расстроить чьи-то планы. Ну, она, бесспорно, ценная, судя по тому, что при своей величине была довольно тяжелой. Я положила ее на ладонь, чтобы прикинуть вес, как вдруг монета начала светиться. Сначала она слабо мерцала, но этот свет становился все ярче и ярче. Как уголек. Только свечение было не теплым и золотистым, а белоснежным и ледяным.

Я рефлекторно перевернула руку. Монетка не упала. Она просто держалась на моей ладони, не важно, как сильно я трясла рукой, тянула или отковыривала эту штуку. А потом мою кожу обожгло холодом. Я стиснула зубы, чтобы не закричать. По щекам потекли слезы. Монета еще раз пронзительно вспыхнула и исчезла. Боль схлынула вместе с ней так же неожиданно, как и появилась.

Тяжело дыша, я сползла по стене ванной на кафельный пол и тупо уставилась на раскрытую ладонь. Монета абсолютно точно растворилась в воздухе, но сперва прожгла оттиск на моей коже. Я осторожно прикоснулась к шрамам: прохладные и ровные. От касания не возникло абсолютно никакой боли. Я провела пальцем по рисунку. На моей руке красовался точный отпечаток монеты. «Что за чертовщина?»