Бессердечные изгои. Бесчувственный Казанова - стр. 10
Ага, держи карман шире, болван.
Я редко присутствовал на ежемесячных редакционных собраниях журнала Discovery, предпочитая путешествовать по миру и заниматься непосредственно фотографией. Иногда я показывался в главном офисе между командировками, но не часто. У меня мурашки от замкнутых пространств.
Я кивнул и снова посмотрел на телефон. Гретхен со вчерашнего вечера забрасывала меня сообщениями, умоляя помочь в ситуации с ее личной помощницей. Я ей сочувствовал, но не настолько, чтобы жениться на незнакомке. Тем более на той, что говорила и вела себя, как злодейка из «Гарри Поттера».
Поппинс оказалась не только ужасной переговорщицей, но к тому же грубой, властной и заносчивой. Хотя была знойной. Тут надо отдать ей должное. Впрочем, Каролина Рипер[5] тоже, но я не хотел совать в него свой член.
Гретхен:
Нам нужно срочно поговорить.
Гретхен:
Как она смотрит на меня на работе, Риггс. Ты бы видел. Уверена, она уже договаривается, чтобы продать нашу историю.
Гретхен:
Я сегодня даже не могла сосредоточиться на дне рождения Лирик.
Гретхен:
Подумай, пожалуйста. Тебе даже не придется с ней видеться. Все будет только на бумаге. Она проводит бо́льшую часть своего времени, пытаясь поднятья в социальных кругах Нью-Йорка и скупая подержанные дизайнерские сумки. Как та фальшивая наследница из документалки. Только не такая утонченная.
Во имя нашей страны я надеялся, что работа в должности пресс-секретаря Белого дома дастся Гретхен лучше, чем попытки навязать мне эту женщину. Мое желание снова встретиться с Поппинс стремительно упало ниже нулевой отметки.
Убрав телефон, я сосредоточил внимание на кучке бездарей, которые работали в журнале Discovery.
Все расселись вокруг стола и обсуждали, какую тему выбрать для первого номера в следующем году.
– Йемен сейчас самое перспективное направление, – предложила Хармони, арт-директор. – Отправь туда Риггса и Стивена. – Стивен – всемирно известный журналист, но не из тех, кто тащился от собственной работы.
– Мысль хорошая. – Эммет подался вперед и что-то записал в своем блокноте. Он был похож на бухгалтера Эдварда Каллена. Болезненно бледный, с покрасневшим глазами и с залысинами до самого Уругвая. – Но у меня для Риггса другое предложение, так что давай узнаем, свободен ли Фред для фотосъемки. Кто-нибудь еще?
Если я не задерживался в Нью-Йорке дольше двух недель, то был вполне доволен жизнью. Мое отвращение к моногамии касалось не только общения с людьми. Оно также распространялось на города, штаты, еду, музыку и телевидение. Мне нравилось все менять.
– Собрание окончено. – Эммет, считавший себя харизматичным, постучал по столу детским пищащим молоточком.
Все высыпали из зала.
Эммет повернулся ко мне и сразу перешел к делу.
– Аляска, – объявил он.
– Добыча золота. Первые поселенцы. Сара Пэйлин.
– Что? – нахмурился он.
– Я думал, мы играем в ассоциации.
– И зачем мне это? – Эммет захлопал глазами, явно сбитый с толку. Я упоминал, что этот человек напрочь лишен чувства юмора?
– Так что с Аляской? – вздохнул я.
– Я хочу, чтобы ты туда поехал. – Он развалился в кресле, выпустив своего внутреннего итальянского гангстера из фильмов восьмидесятых.
– Нет, – невозмутимо ответил я.
– Будь другом, Бейтс. – Эммет сел прямо, за наносекунду перейдя от решительности к нытью. – Ты еще даже не выслушал мое предложение.