Бессердечная - стр. 34
– Какая красота, – вздохнула Кэт, нарушив молчание, и указала на большое витринное окно. – Представь только, хрустальные блюда выстроились в ряд, а на них свадебные торты и именинные пироги, и – конечно же! – самые лучшие не именинные торты и пироги. А посредине – фарфоровая этажерка в пять ярусов, с засахаренными ягодами и цветами до самого верха.
Мэри-Энн наклонилась вперед.
– Конечно, нужно будет измерить витрину поточнее, но мне уже сейчас кажется, что в ней поместится дюжина тортов. Место здесь людное, а если расклеить повсюду объявления… Ой, Кэт. Простите, что я назвала это глупой мечтой. Это же наша кондитерская, правда же?
– Разумеется! А на стекле красиво напишем: «Пирожные и торты: лучшая кондитерская в королевстве».
Девушки дружно вздохнули. Прохожий – лакей-лягушка – неодобрительно покосился на них, быстро лизнул свой выпученный глаз и поскакал дальше.
Лавка стояла на уютной, утопающей в цветах улочке с черепичными крышами. По булыжной мостовой время от времени с грохотом проезжали кареты. Утро выдалось ясным, и улицы городка были многолюднее, чем обычно. Корзинки прохожих были полны лука и репы с ближайшего рынка. Бригада шмелей-плотников, тихо жужжа, колотила молотками: за углом строилась новая школа. Обрывки случайно услышанных разговоров почти все были о Бармаглоте. Однако говорили о нем скорее как о страшной сказке, истории давно минувших времен, а не как о недавно пережитом ужасе – такой уж народ жил в Червонном королевстве.
Кэтрин с волнением почувствовала, что ей бы очень понравилось ходить сюда хоть каждый день. Она была бы просто счастлива. Как это было бы прекрасно – жить простой жизнью здесь, на Мэйн-стрит, подальше от Черепашьей Бухты, от замка Червонного Короля.
Ее внимание привлекли уличные музыканты на углу – рыба-свистулька и гитарный скат играли для прохожих, поставив рядом коробку для сбора монеток. В другое время музыка непременно навела бы ее на мысль о Белом Кролике, но сейчас Кэт вспомнился Джокер с его серебряной флейтой.
Новый сон так и лез в ее мысли, незваный, непрошенный и неожиданный.
Она сама и Мэри-Энн. Их кондитерская. И… он. Он то развлекал покупателей, то возвращался домой после того, как целый день развлекал всех в замке.
Это было настолько невероятно, что Кэт строго отчитала себя за подобные мечты. Она едва знакома с придворным шутом, и нет причин даже думать, что они увидятся еще где-то кроме парочки странных сновидений.
И все же, будь она самой обыкновенной булочницей, а не дочкой маркиза и избранницей Короля – и вот уже мысль о придворном шуте начинает казаться не такой уж невозможной.
Может ли он стать ее будущим? Может ли ее судьба быть такой?
Кэтрин даже сама удивилась тому, как окрылило ее это предположение.
– Кэт?
Она подпрыгнула. Мэри-Энн, хмурясь, смотрела на нее из-под зонтика.
– Вы с ним знакомы? – спросила Мэри-Энн.
– С кем?
– С гитарным скатом?
– Конечно же нет, просто… мне понравилась мелодия. – Порывшись в кошельке, она достала монетку. – Что же, зайдем в лавку и осмотрим ее изнутри?
Не дожидаясь ответа Мэри-Энн, она бросила монету в коробку музыкантов и решительным шагом направилась к лавке башмачника.
Когда Кэт открыла дверь, на улицу вырвалось, окутав девушек, облако сладкого дыма. Разогнав дым рукой, Кэт первой вошла в лавку. К дверной ручке был подвешен колокольчик, однако он сладко дремал и лишь всхрапнул, когда девушки тихонько прикрыли за собой дверь.