Бессердечие магов - стр. 30
– Если предположить, что сказанное вами – правда, то почему вы решили участвовать? Идти против Теней рискованно. Даже опасно. Если вы в стороне – вы защищены, – сказала Сидни особо подчеркивая последнее слово.
Пусть она и не доверяет Беренике, она никого не хотела бы отправить Шаре в лапы.
Лицо Береники изменилось – и Сидни смогла увидеть те долгие годы и боль, которые проложили на нем морщины.
– Я открыла двери Дома, когда мне было тридцать три. Он держал меня на контракте еще десять лет. И все эти десять лет, а потом еще тридцать после них, я жила в Невидимом Мире и знала, что происходит в Тенях. Знала, что не могу это прекратить или изменить. Одна – не могу. Вот почему.
Сидни обвела взглядом элегантную кондитерскую: кремовые с позолотой стены, обслуга в черно-белых униформах, фартуки с кружевной оторочкой. Она вдохнула ароматы сахара и сливочного масла, корицы и шоколада – и подумала о том, насколько они обе далеко ушли от того, с чего начинали.
Она еще раз посмотрела на тень Береники. Разрывы, выхваченные куски, истрепанные края. Намного хуже ее собственной – а ведь боль от ее собственной, когда она позволяла себе в ней признаться, была непрерывным воплем содранной кожи, открытых ран. Бальзамом для этой боли, для таящейся под ней ярости, была мысль о том, что она сможет это изменить. Прекратить это. Добиться того, что больше никого не станут ломать и резать на куски, облегчая другим использование магии.
Сидни еще как-то поняла бы существование Теней, если бы этим дело не ограничивалось. Если бы использование поступающей от них магии могло служить какой-то поддержкой, если бы это позволяло людям становиться более сильными магами. Вот только исходящая от Теней магия не давала дополнительных сил. Она всего лишь упрощала жизнь, потому что всегда имелся резервуар, которым маги пользовались для своих чар, и защищала пользователей от последствий применения заклинаний, потому что вместо них за это уже расплатился кто-то другой.
Сидни была в числе этих «каких-то других» в течение первых двадцати пяти лет своей жизни, и Береника тоже, еще и на восемь лет дольше. Она почувствовала внутреннюю дрожь. Она обязана дать Беренике эту возможность, даже если та рискует своей безопасностью. Бывают такие моменты, когда безопасность не важна. И ей не обязательно доверять Беренике, чтобы ею воспользоваться.
– Хорошо, – сказала Сидни. – Договорились.
Береника кивнула.
– Дадите мне знать, когда решите, чем я смогу быть полезна.
– Есть одна вещь… – сказала Сидни. Для начала можно задать тот вопрос, который ей рекомендовала Шара. Тогда, даже если окажется, что Береника доверия не заслуживает, ущерба не будет. – Кого мне больше всех надо опасаться?
– Майлза Мерлина. – Береника даже не раздумывала над ответом. – Он уже в ярости из-за того, что его сын не желает пользоваться магией Теней. Он ненавидит меня, ведь именно я показала Иэну, что это не обязательно делать. И как только Майлз узнает, кто вы и откуда, он на вас нападет. Поначалу он будет действовать тонко, но не делайте ошибки, решив, будто он не опасен. Он воспримет угрозу Теням как угрозу собственной власти – и это ему не понравится.
– Так это вы учили Иэна? – уточнила Сидни. Она на секунду удивилась, но потом поняла, что это логично. Кто-то ведь должен был это сделать, а вариантов крайне мало. – Он хорош?