Беспокойное сокровище правителя - стр. 27
Но главное – мы это сделали. Мои родственники тоже устало уселись кто на крыльцо веранды, кто и просто на землю – пришлось им побегать! Последним усилием приказала малине не меняться ближайшие три дня – за это время её должны успеть распродать. Впереди – несколько непростых дней, но урожай спасён. Жаль, что с картошкой уже ничего сделать не смогу, ни сил нет, ни времени. Но она-то потерпит, а малина через неделю уже переспевать и сыпаться начала бы.
Взглянула на часы – осталось ещё полчаса. Дотянулась до мобильника, скопировала номера на симку. Нужно будет и наизусть выучить, на всякий случай. Телефоном по его прямому назначению я пользовалась очень редко, все, кому я могла позвонить, жили со мной в одном доме, а с папой, когда он в командировках, дешевле было в соцсетях общаться, чем звонить. Иногда я могла позвонить кому-нибудь из родных, кто за покупками в посёлок или областной центр уехал, с просьбой купить мороженое или резинки для волос, потому что внезапно обнаружила, что они снова все куда-то разбежались. Вот и все разговоры.
Но теперь всё будет иначе. Когда сможем увидеться лично – неизвестно, остаётся мобильная связь и интернет. И потому так важно эту связь не потерять.
Пришли родители. Мама принесла сумки и стала упаковывать мои вещи, а папа просто взял меня на руки, пристроился на край кровати, посадил на колени и покачивал, как маленькую, как когда-то в детстве, когда я прибегала к нему с содранной коленкой или обидой на братьев, не берущих в игру. Мы ни о чём не говорили, слов не было, просто молчали и наслаждались тем, что мы – рядом. Пока рядом.
Пришли остальные родственники попрощаться. Младшие мало что поняли, в нашей семье постоянно кто-то уезжал на учёбу, сейчас было двое студентов, я должна была стать третьей и тоже уехать, они это знали. Любашка восхищалась тем, что я еду в школу магии, просила прислать ей фото в мантии и шарфе факультета – не стала её разочаровывать, пообещала. Что-нибудь придумаю, косплей – наше всё.
После ухода ребятни, тётушки и Маринка облили меня слезами, едва не задушили в объятиях и тоже ушли, оставив наедине с родителями. Мама, закончив упаковывать вещи – к собранным мной и вынутым из шкафа, добавила свой браслет, который носила, сколько я её помню, и старенького плюшевого медвежонка, когда-то мою любимую игрушку. Остальные я давно отдала братьям и сестре, но этот медвежонок жил на моём столе, в уютном уголке возле настольной лампы. Я порадовалась, потому что сама едва не забыла своего маленького друга.
А потом мы сидели – я у папы на коленях, мама рядом, держа меня за руку, прижавшись головой сразу и к его плечу и к моей макушке, – и наблюдали, как истекают последние минуты, данные нам магом. Он был точен – не прошло и десяти секунд после того, как минутная цифра на дисплее изменилась, как маг шагнул в мою комнату, заняв, казалось, её половину. Когда здесь толпилось трое взрослых и четверо детей, было как-то свободнее.
Взглянув на меня, Ростислав нахмурился:
– Твоя сила снова ушла в минус. Виктория, ты же обещала хорошо себя вести.
– А можно просто Вика? – не помню, в какой по счёту раз, попросила я. – Для меня Виктория – чужое имя.
– Хорошо, Вика. Просто я привык думать о тебе, как о Виктории. Но почему ты нарушила обещание?