Беспокойное лето - стр. 23
– Не думал еще. – Честно признался я, пытаясь не отводить взгляда от ее лица, впрочем, у меня это плохо получалось. – Времени не было, сегодня весь день за городом был, искали пропавших детей. – Лицо Васьки стало серьезным.
– Я слышала. – Кивнула она. – Рассылка приходила, но я была на деловой встрече и не смогла поехать, что там с ребятишками.
Я лишь пожал плечами, и принялся в подробностях рассказывать ей обо все произошедшем за день. Услышав про то в каких условиях, жили дети, Васька долго и красочно материлась, потом вскочила с меня и принялась ходить из угла в угол.
– Из наших. – Уверенно заявила она, наконец успокоившись. – Никто детишкам вреда причинить не может!
– Да? – Удивился я. – А бабайка, он их ненавидит, еще я слышал про Бармалея, которому по канону положено кушать детей.
– Бабайка ненавидит детей в принципе, не переходя на личности, уверена, если ему дать конкретного ребенка, то он вреда причинить не сможет, а Бармалей, он позер и для него важнее оставаться особенным и не таким как все, чем соблюдать какой-то там канон.
– А Яга? – Осторожно поинтересовался я.
– Наверное может… – Осторожно произнесла Васька. – От нее никто не знает, чего можно ждать, и провернуть трюк с исчезновением следов она могла, она вообще многое может, хорошо, что Василиса ее в гостинице держит договором.
– Что за договор? – Все что касалось Яры, меня интересовало особенно.
– Обычный. – Пожала плечами Васька, от чего ее восхитительная грудь приподнялась. – Давно уже составили, с тех пор Яга из своего отеля и носа не кажет. Ее тут на самом деле все боятся, пытались против нее оружие придумать, не выходит, а вот она, кого угодно может раз и все. Яга женщина серьезная, вот только она бы тоже не стала детей красть. У нас к детям отношение особое, может потому, что своих иметь не можем, может потому, что так или иначе все мы произошли от Бельского, а он к ним испытывал чувства трепетные, но вот так уж есть. А вообще, хватит об этом. Держи. – Она покопалась в сумочке и кинула мне свой смартфон.
– Зачем это? – Не понял я.
– Как зачем? – Она округлила глаза. – Как это зачем? Ты сейчас меня станешь в этих тапочках фотографировать, причем в самых развратных позах, и когда я буду на смертном одре, я эти фотки Василисе отправлю, чтобы ее побесить. – Собственно я был не против пофотографировать и уж тем более не против развратных поз, вот только я прекрасно знал, что все эти тайные фото, рано или поздно оказываются в интернете, о чем я и сообщил Ваське, та согласно кивнула и забрала у меня телефон. – Тогда чаю, ты обещал. – Она скорчила молящую мину, после чего я пошел ставить чайник, а она в душ.
Вот было что-то очень домашнее и уютное в ночных посиделках с кружкой чая и печеньем, причем с Аленой у нас такого никогда не было, а вот с Васькой запросто, она сидела передо мной на табуретке подобрав под себя ноги, одетая лишь в мою футболку с надписью «Разбивая тыквы», и сжимала в ладошках с аккуратным маникюром большую кружку с чаем.
– Хорошо с тобой. – Внезапно прервала она молчание. – Вот действительно уютно как то, а еще, знаешь, я сама не заметила, как наши с тобой отношения стали нормой, сначала ты был просто инструментом мести, потом мне то ли жалко тебя было, то ли еще что, а вот сейчас… Я даже стыда не испытываю, что Ваньке изменяю.