Бесплатных пирожных не бывает! - стр. 15
– Здравствуйте, – быстро ответил Лебедев. – У меня совершенно нет времени, я вас плохо слышу, кто-то мешает нашему разговору. Я сам вам перезвоню часиков в десять.
– А я вас отлично слышу и уверен, что никто не мешает, – собеседник явно улыбался. – У меня для вас отличные новости.
– Конкретнее, – прошептал Лебедев. – Говорите.
– Человек, который вам мешает жить, от работы отстранен. Он, как говорится, занимается на общественных началах, и ни людей, ни техники ему не дали. Так что спите, уважаемый, спокойно.
Лебедев услышал смех, откашлялся, хотел ответить, но не мог, перехватило дыхание.
– Чего молчите, дорогой?
– Глотаю валидол, – еле произнес Лебедев. – Вы не ошибаетесь?
– Какие вы, москвичи, нервные! Я мужчина, дорогой, зачем зря звонить буду? Мне приказали, я передал, все точно. Мы тебя в беде не оставляли и не оставим. Ты на всякий случай запиши адрес, телефон и номер машины этого беспокойного человека, – и продиктовал все данные, – русские говорят, что один в поле не воин.
Абонент, не прощаясь, отсоединился. Лебедев положил трубку и в который уже раз подумал, какая же мощная и сплоченная у них организация. Неделю назад, когда Лебедев оказался в петле, а свободный конец веревки, казалось, крепко держит подполковник Гуров, так же раздался звонок, и преподнесли на блюдечке начальника местного уголовного розыска. Оказалось, что предусмотрительные люди давным-давно завели дело на отца и деда майора Антадзе. И стариков посадить в тюрьму просто, как рюмку коньяка выпить. И милиционер сдался, помог. Лебедев снял петлю со своей шеи и надел на шею подполковника Гурова. Недаром старая пословица гласит: «Была бы шея, хомут найдется». Только начались неприятности с Леней Кружневым, прислали Ивана, раздался выстрел. Вновь начал набирать силу Гуров, и вновь звонок – сообщили, что король-то голый. «Перестройщики торопятся рапортовать о победах, – рассуждал Лебедев, наливая коньяк, – что-что, а рапортовать они умеют. Теперь мне тоже следует перестраиваться. Расплатиться с Иваном, пусть он из Москвы убирается, хорошо бы его больше никогда в жизни не видеть».
Парадокс ситуации заключался в том, что вся касса, можно сказать, банк Лебедева находился в этой достаточно скромной двухкомнатной квартире. За тридцать с лишним лет своей подпольной деятельности где только не прятал он деньги, сколько раз перепрятывал. Ведь не дома же их держать, рассуждал он в те годы. Мучился, возил, ночей не спал, а потом случайно прочитал рассказ, где хитрый сыщик утверждал: хочешь надежно спрятать, положи на самом видном месте – никогда не найдут. Очень эта идея Лебедеву понравилась, и убрал он наличные, золото и сберкнижки на предъявителя в огромную коробку с елочными игрушками, которая стояла на лоджии, небрежно завернутая в целлофан. Как выходишь на лоджию, так об эту коробку чуть ли не спотыкаешься.
Конец ознакомительного фрагмента.