Бешеный куш - стр. 18
Двое нападавших уже встали, еще двое, кривоносый и тот, который ударился головой о машину, сидели на земле. После того как старший лейтенант, что-то сказав водителю, вышел, они тоже поднялись.
– Комаров, что у вас здесь происходит? – Старший лейтенант перевел взгляд с Комарика на Седова: – Что у вас с рукой?
– Царапина.
– Царапина от чего?
– Случайно ранил сам себя, товарищ старший лейтенант. Комарик, улыбнувшись, округлил глаза.
– Ничего такого не было, Иван Тимофеич. Ребята вроде помахали кулаками, а так ничего. Чес-слово.
– Помахали кулаками… Что это за раненый? – Это новенький, Иван Тимофеич, – сказал Комарик. – Он пятый день у нас только. На испытательном сроке.
Старший лейтенант, у которого было одутловатое лицо, маленький нос и внимательные серые глаза, зорко глянул на Седова:
– Вы случайно ранили себя – из чего?
– Из пистолета.
– Где он?
– Вот. – Седов передал старшему лейтенанту «байонн». Покрутив пистолет, тот спросил:
– И как же это вы ухитрились сами себя случайно ранить?
– Так получилось. Ребята шли мимо…
– Какие ребята? Кривоносый развел руками:
– Товарищ старший лейтенант, мы вообще здесь ни при чем. Шли мимо, вдруг этот человек к нам привязался… Наверное, что-то не так понял…
Старший лейтенант посмотрел на Седова:
– Это так?
– В общем да… Наверное, я что-то не так понял…
Смерив взглядом четверку, старший лейтенант пробурчал:
– Не так поняли… Разрешение на оружие имеется?
Седов протянул разрешение. Милиционер просмотрел его и вернул.
– Паспорт?
Седов показал паспорт. Бегло перелистав страницы, старший лейтенант спрятал книжицу в карман кителя.
– Паспорт получите у меня.
– Но, товарищ старший лейтенант…
– Жду у себя в пятнадцатом отделении. В мои приемные часы.
Старший лейтенант сел в машину, она тут же уехала. Некоторое время все молчали. Наконец кривоносый посмотрел исподлобья:
– Отдайте стволы.
– Гоните бабки, получите стволы, – сказал Комарик.
– Какие бабки, дорогой?
– Такие. За беспокойство надо платить. – Кривоносый медлил, и Комарик добавил: – Не будет бабок, не будет стволов. И мы посчитаем, что вы поступили западло. Будете в заказе.
Помолчав, кривоносый спросил что-то по-талышски у стоящего рядом. С минуту все четверо переговаривались по-талышски. Наконец кривоносый спросил:
– Сколько?
– Двадцать штук за стволы и десять за клюкву.[2] Всего тридцать кривых.
Обменявшись односложным замечанием с соседом, кривоносый сказал:
– Даем двадцать грандов. Больше у нас нет.
– Слушай, не держи нас за фраеров. Тридцать, или стволы остаются у нас. И вы в заказе.
– Обыщи, да? Клянусь, нет больше.
Подумав, Комарик щелкнул пальцами:
– Ладно, давайте.
Кривоносый вытащил из кармана уже знакомую Седову толстую пачку с банковской оклейкой, взял такую же у соседа. Протянул обе пачки Комарику:
– Двадцать.
Перелистав банкноты на глаз, Комарик взял у Седова «байонн», приложил к нему второй пистолет, протянул:
– Держите. И у рынка больше не светитесь, мой совет. Когда четверо ушли, сказал Седову:
– В гостинице есть аптечка, сходи перевяжись.
– Не нужно никакой аптечки. У меня пластырь есть в машине, замотаю и достою до конца.
– Смотри, твое дело.
Седов достал из бардачка машины индпакет, наложил на рану марлевую подушку и закрепил ее пластырем. Оглядев перевязку, скрытую рукавом куртки, Комарик велел Гвоздю: