Бесчувственный. Сердце на части - стр. 17
Поразительно, но, несмотря на свою чрезмерную занятость, отец оказывается довольно пунктуальным: я предстаю перед его изумленным взором ровно в девять.
Первое, что бросается в глаза, когда я перешагиваю порог, – это массивный стол из красного дерева и огромное кожаное кресло, напоминающее трон. Сразу видно, что на убранстве своего кабинета батя не экономил.
– Булат?! – недоверчиво тянет он.
– Доброе утро.
На контрасте с его удивленным тоном мой звучит сухо и бесстрастно.
– Какими судьбами, сынок?
Терпеть не могу, когда он называет меня «сынок». Вот я его уже больше десяти лет никак не называю.
Отец поднимается с места, и мы жмем друг другу руки.
– Я по делу, – сразу обозначаю границы. – Демид не смог приехать. Поэтому я тут.
– Да, я помню, Демид звонил… Я звал его в гости, но он не захотел приехать. Настоял на встрече в офисе.
Мысленно отдаю дань решениям друга. Он правильно поступил.
Отец садится обратно в кресло. Я тоже занимаю стул для посетителей. Уже собираюсь перейти к сути, когда внезапно он меня опережает:
– Как учеба? Успеваешь совмещать с работой?
Я боялся этого. Боялся, что он начнет разыгрывать заботливого папочку и совать нос в мою личную жизнь. Это дико бесит, но я не имею права терять самообладание. Я сюда с конкретной целью явился. Так что придется проявить немного гибкости.
– Успеваю, – отвечаю коротко, а затем незамедлительно озвучиваю то, с чем пришел. Без каких-либо уверток и иносказаний.
Отец слушает молча. Изредка задает уточняющие вопросы и кивает. Потом неспешно пролистывает документы, которые я ему принес, и выдает вердикт:
– Сделаю, что смогу. Завтра у меня командировка в Норильск. Когда вернусь – сразу займусь вашим вопросом. Как появится информация, дам знать.
– Хорошо, – отзываюсь я, внутренне радуясь тому, что диалог подходит к концу.
– Только ты трубку бери, – добавляет с укором. – А то до тебя вечно не дозвонишься.
– Связь можно держать через Демида, – дергаю плечом. – Я сегодня просто на подмене.
– Нет-нет, Булат, так дело не пойдет, – карие глаза отца хищно сужаются, и в нем отчетливо проступают манеры бывалого политика. – Договоренность у меня с тобой, значит, с тобой я и буду обсуждать дальнейшие детали. Если ты хочешь делать бизнес по-взрослому, то детсадовские замашки придется оставить за дверью.
В который раз за сегодняшнее утро я сцепляю челюсти. Эмоции бурлят кипящим сиропом. С каждой секундой мне становится все сложнее держать себя в рамках.
– Это ответственность Демида, – цежу сквозь зубы. – Не моя.
– В этом разберетесь сами, – отмахивается отец. – Но звонить я буду тебе. А уж отвечать или не отвечать на мои звонки – дело твое.
Какое-то время мы безмолвно бодаемся взглядами. Отец пытается подчинить меня своей воле, а я отчаянно сопротивляюсь.
Ох уж эта гребаная дилемма между «хочу» и «надо». На куски меня раздирает.
– Я пойду, – поднимаюсь на ноги. – Спасибо, что выслушал.
– Не будь категоричным, Булат, – он тоже принимает вертикальное положение. – Жизнь – это не только черное и белое. В ней много полутонов.
– Я предпочитаю вычленять суть. Полутона мне неинтересны, – отвечаю холодно.
Отец прячет руки в карманы брюк и слегка склоняет голову. Думает о чем-то. Взвешивает.
– В пятницу, двадцать девятого, состоится конгресс молодых предпринимателей, – говорит, помолчав. – Приглашение моя секретарша вышлет на почту. Приходи и друзей своих приводи. Там можно будет завести много полезных знакомств.